Закрыли детский дом. Ликвидация детских домов в России. Последние подробности. Семья в опасном положении

— Расскажите, какие виды насилия бывают в детдомах, приютах и других сиротских учреждениях? Объясните, пожалуйста, механизмы возникновения ситуаций насилия.

— Случаи деструктивного, жестокого поведения, разнообразные формы насилия по отношению к детям (в том числе и в кровной, и в замещающей семье) распространены в современном обществе. Сообщения о них регулярно попадают в СМИ. В любой образовательной организации независимо от организационной формы — колония для несовершеннолетних преступников, школа закрытого типа, детский дом, коррекционная школа-интернат, реабилитационный центр (приют) для детей, оказавшихся в сложной жизненной ситуации, дом ребенка, детское отделение психиатрической больницы, школа, кадетский корпус, загородный лагерь — могут возникнуть ситуации насилия и так называемой дедовщины.

Насилие в детских домах было всегда, еще во времена Советского Союза. Внутренняя социальная структура таких учреждений — конечно, не всех — строилась по модели отношений преступного мира и в соответствии с «зоновскими» правилами поведения. Вопросы дисциплины в детском доме отдавались на откуп взрослым ребятам, что поддерживало дедовщину и насилие старших над младшими. Были и такие случаи, когда воспитатели избивали детей, считали это правильным и необходимым воспитательным моментом.

Утренняя гимнастика. Специально для Уполномоченный по правам ребенка предоставил свои детские фотографии.

Приведу примеры из своего детства. В дошкольном детском доме с детьми от 3 до 7 лет за любую провинность воспитанников клали на перекладину кровати и били палкой. Голыми ставили в угол на соль или гречку. Наказывали едой. Кололи руки иглой тем детям, у которых номера на одеялах отрывались. Как на зоне, у меня был номер 73, а у моего брата-близнеца — 89. Номера очень часто отрывались. Поэтому упомянутые экзекуции мы испытывали на себе не раз.

Но самый бесчеловечный «воспитательный» прием был другим, он назывался «профилактическим мероприятием» для тех, кто плохо себя вел. Выбирался ребенок, которого заставляли мазать лица других детей отходами человеческой жизнедеятельности.

Перед приездом какой-либо комиссии нас раздевали догола, осматривали на предмет синяков, чтоб мы — не дай Бог! — не сказали, что это вызвано действиями воспитателей.

Самоподготовка.

Когда ребенок не знает других методов воспитания, и у него нет опыта отношений любви и добра, он считает, что так и устроен мир, что это норма поведения взрослых людей. Мы, дети, привыкли к насилию со стороны взрослых, считая, что так и должно быть. И эта подмена, происходящая в сломанном сознании ребенка, — самая страшная, которую во взрослой жизни очень сложно исправить.

Когда нас переводили в школьный детский дом, я спрятался под кровать, чтобы меня не увезли. Я не знал ничего, кроме моего детского дома, меня пугали перемены. Особенность детского восприятия, заложенная природой, — принимать все за чистую монету. Ребенок может выжить и привыкнуть к невыносимым условиям существования и неприемлемым способам общения со взрослыми или сверстниками. Что-то подобное происходит в неблагополучных семьях, где родители злоупотребляют алкоголем, пренебрегают основными потребностями ребенка и систематически истязают своих детей.

— Геннадий Леонардович, что происходит в российских детдомах сейчас, есть ли проблемные учреждения в той же Владимирской области?

— Ситуация с насилием различается в зависимости от региона РФ. Например, за Уралом детских домов все еще очень много, и в них достаточно много детей. Там ситуация меняется очень медленно, и все проблемы, которые были в советских детских домах, существуют и сегодня.

В столовой.

До недавнего времени во Владимирской области было 22 детских дома. В каждом воспитывалось более 100 детей. Но с развитием института приемной (замещающей) семьи и системы усыновления количество детских домов сократилось. В настоящее время их осталось всего десять. Это маленькие, устроенные по семейному типу учреждения. В них есть все для полноценного развития ребенка, материальная база очень хорошая. В каждом — от 15 до 40 детей, всего по области 280 воспитанников.

Тяжелых случаев насилия во Владимирской области не было давно. Но случаи жестокого обращения и насилия в подростковой среде все же есть. Как правило, они скрываются руководителями учреждений, чтобы избежать скандала. Довольно часты случаи, когда старшие отнимают деньги или просто понравившуюся вещь у младших, посылают их за сигаретами, понуждают ребенка что-то сделать вместо себя; дети воруют. По сути, дедовщина в детских домах продолжает существовать, она пока не побеждена.

— А с чем вы связываете позитивные изменения?

— В первую очередь, с увеличением количества усыновлений и развитием института замещающих семей. Многие дети, оставшиеся без попечения родителей, минуют детские дома и находят новых родителей. И это правильно.

Октябрьское мероприятие.

Ужесточение уголовного наказания за преступления против жизни и половой неприкосновенности несовершеннолетних также дает результат и помогает предупреждать преступное поведение. Организация профессиональной переподготовки специалистов стала системным явлением в педагогической практике.

Открытость детских домов для некоммерческого сектора и тех НКО, которые работают в сфере защиты детства, во многом меняет воспитательную практику детского дома и психологический облик сотрудников учреждений. Важно также и изменение национального законодательства в пользу реорганизации системы детских домов, их внутреннего содержания и обеспечения, переосмысления методических практик и системы подготовки кадров, соответствующих новым реалиям и вызовам современной России.

— Каковы, на ваш взгляд, эффективные инструменты предотвращения жестокого обращения?

— Во-первых, это ответственное, неравнодушное отношение губернатора области, а также регионального правительства к этой проблеме. Губернатор должен иметь реальную картину происходящего в регионе. И самое главное — должен иметь искреннее желание менять существующий порядок вещей в лучшую сторону, тотально бороться с насилием в сиротских учреждениях.

Во-вторых, профессиональный и ответственный директор детского дома. Все очень просто, но вместе с тем и непросто. Ребенок переступает порог образовательной организации, в данном случае детского дома, и всю полноту ответственности (в том числе и уголовной) за жизнь, здоровье, воспитание и образование несет руководитель. Он должен хорошо понимать, что за его спиной негласно стоит следственный комитет и прокурор, которые в случае противоправных действий в учреждении определят меру ответственности руководителя.

«Делаем вид, что смотрим телевизор. А на самом деле — он выключен».

Поэтому директор — главная фигура, которая может остановить насилие в своем учреждении. Персональная ответственность директора очень велика. Он должен знать, что происходит в детском доме, каковы тенденции и перспективы развития детского коллектива, и при необходимости вмешиваться, корректировать. Планы воспитательной работы должны быть ясными, конкретными и эффективными.

В-третьих, это подготовленный педагогический коллектив единомышленников, который не должен работать формально, для галочки. Коллектив, который постоянно ищет новые педагогические подходы, методики, инструментарий для работы с детьми, оставшимися без попечения родителей. Основной задачей педагогов и воспитателей должна быть подготовка ребят к самостоятельной жизни в качестве сознательных взрослых, ответственных за себя и за свою будущую семью и детей.

Чтобы остановить дедовщину, директор и педагогический коллектив должны 24 часа в сутки находиться в стенах учреждения и знать, что в нем происходит, какие настроения среди воспитанников. Знать о каждом все: о его семье и родителях, состоянии здоровья, сильных и слабых чертах характера, сфере интересов, наклонностях, о том, при каких обстоятельствах он оказался в детском доме, есть ли травмирующие эпизоды в его семейной истории. Это необходимо, чтобы выстроить образовательную и воспитательную траекторию реабилитации и предупредить возможные риски развития деструктивного поведения.

«Слушаем радио».

Ни в коем случае нельзя выстраивать воспитательный процесс на основании принципа «старший все может» и за дисциплину отвечает он, перекладывая тем самым свою ответственность по поддержанию дисциплины в детском доме на плечи старших ребят. Старших нужно мотивировать на создание позитивной среды на основе ученического самоуправления. Необходимо выстроить воспитательную траекторию настолько четко и интересно, чтобы у ребят не оставалось свободного времени для деструктивного поведения.

Мой жизненный опыт подсказывает, что человек должен работать в детском доме по призванию. Идеалом в этом отношении для меня служит подвиг Януша Корчака, который не оставил сирот в тяжелый момент их жизни и пошел вместе с ними в газовую камеру. Это образ полной отдачи всего себя нуждающимся детям.

— Есть ли положительные примеры сиротских учреждений, в которых буквально на ваших глазах решилась проблема насилия?

— Да, это было в школьном детском доме, где я воспитывался. Нас было 140 ребят. Находился детдом в развалинах монастыря. Директор ничего не знал о том, что происходит в коллективе. А происходило многое из того, о чем мы говорили выше. Старшие развлекались, натравливая на нас овчарку Эльзу, а мы убегали. Они вешали в церкви кошек и собак, сдирали с них шкуры, а нас заставляли смотреть. Если кто-нибудь плакал, мазали лицо кровью убитых животных и били. Заставляли выпрашивать сигареты и деньги у селян. В Пасху требовали идти на кладбище в ночное время и собирать оставленную людьми на могилах родственников еду, отбирали новогодние подарки, принуждали драться между собой, а проигравшие должны были добежать по тонкому льду на другой берег пруда. Много чего еще было…

Дежурные по кухне.

И вот пришел в наш детских дом новый воспитатель-мужчина и практически сразу поменял существующие нормы: стали праздноваться дни рождения, появились занятия фотографией, музыкально-поэтические вечера при свечах и так далее. К нам стали приезжать специалисты из кинологического клуба служебного собаководства, мы стали ездить на экскурсии в другие города и ходить в походы.

Новому воспитателю не раз приходилось проявлять твердость характера и бороться с дедовщиной и насилием в детской среде. Помню яркий случай, когда воспитатель на спор пробежал десять километров с одним из старших ребят, чтобы доказать ему, что способный обижать тех, кто слабее, сам является слабаком. И доказал: тот старший нас больше не трогал.

Я до сих пор благодарен этому воспитателю, мы общаемся и дружим. Это — невымышленный пример неравнодушного взрослого человека, который поменял жизнь сирот в отдельно взятом детском коллективе. Низкий поклон ему и пожелания здоровья и всего самого светлого.

• Добавить в избранное 1

Наталья Афанасьева, обозреватель РИА Новости.

Главной темой закончившегося в среду трехдневного всероссийского съезда уполномоченных по правам ребенка стала разработка и реализация федеральной целевой программы "Россия без сирот". Ее автор, главный детский омбудсмен Павел Астахов, считает, что через пять - семь лет детские дома в России за ненадобностью: все сироты будут воспитываться в приемных семьях. Премьер-министр Дмитрий Медведев уже назвал семейное устройство .

На фоне этих оптимистических прогнозов и смелых заявлений не утихает скандал, который разгорелся . Приюты действительно закрываются, но лучше ли от этого детям?

Дети за деньги

Сегодня в России, по официальным данным, 654 тысячи детей, которые остались без попечения родителей. Подавляющее большинство из них (более 70%) - "социальные сироты", то есть дети, родители которых живы, но не хотят или не могут заботиться о них. Такие данные привел в пятницу уполномоченный по правам ребенка при президенте РФ Павел Астахов. Несмотря на эти жутковатые цифры, омбудсмен дает оптимистический прогноз: через пять-семь лет детские дома в России отомрут за ненадобностью - все сироты будут воспитываться в приемных семьях. Именно такая цель лежит в основе .

Действительно, тенденция к сокращению детских домов сегодня есть. "Краснодар в прошлом году закрыл 16 детских домов, и в этом году еще закрывает, в Калуге было 20 с лишним, сейчас осталось два детдома, Тюмень сокращает. Пермский край - это вообще единственный регион, который 94% сирот устраивает в семьи…", - .

В Московской области, например, к которой из-за инцидента в Реутове сейчас особенно пристально внимание, по данным Минобразования, .

"Из 17 тысяч сирот, которые зарегистрированы в Подмосковье, только 1200 живут в приютах и интернатах, а остальные в приемных семьях", - такие цифры привела уполномоченная по дела ребенка Московской области Валерия Андреева в пятницу на пресс-конференции, .

Андреева считает, что хорошим стимулом для приемных родителей являются достойные ежемесячные выплаты: "Мама и папа, взявшие на попечение ребенка, получают "заработную плату" от 9 до 15 тысяч рублей, в зависимости от его возраста и состояния здоровья".

А могли бы быть и больше. Например, Павел Астахов рассказал, что сегодня содержание ребенка в детском учреждении в год стоит от 300 тысяч до 2 миллионов рублей: "Предположим, если ребенок обходится государству в среднем 400 тысяч, это чуть больше 32 тысяч в месяц... Родная-то семья ".

Со всех сторон идея устроить каждого осиротевшего ребенка в новую семью выглядит разумно. Однако некоторые эксперты говорят, что распределить всех брошенных или осиротевших детей в приемные семьи невозможно ни через 5 лет, ни в каком-либо обозримом будущем.

"Есть категории детей, которых невозможно устроить: правонарушители, зависимые, беременные маленькие мамы - для них нужны специальные институции, от этого никуда не денешься", - говорит Леонид Митяев, директор "Центра патронатного воспитания".

"Есть взрослые дети, которые уже не хотят в новую семью, много детей с неразрушенными отношениями с родителями, которые просто временно не могут их воспитывать, много тяжелых инвалидов", - добавляет список Елена Ольшанская, президент благотворительного фонда "Волонтеры в помощь детям сиротам".

Партия сказала: надо!

Тем не менее, вот уже несколько лет детские дома стремительно закрывают, и вовсе не потому, что все дети благополучно устроены в приемные семьи. А потому, что заработала машина: есть установка на самом высшем уровне - надо выполнять и отчитываться.

"Мы сталкиваемся с тем, что ретивые чиновники, услышав призыв, начинают сокращать детские дома, - рассказывает Астахов. - Дошло до курьеза: чиновники Московской области заявили, что они выполняют поручение Астахова о сокращении детских домов. Но указания такого не было, а вот ".

Павел Астахов сказал это, вспомнив ситуацию в подмосковном Реутове, где две недели назад закрыли детский дом, а его воспитанников перевели в интернат в Егорьевске. Когда приехали автобусы, восемь из 13 детдомовцев устроили побег в знак протеста против того, что их, как неодушевленные предметы, вырвали из привычной, комфортной среды небольшого, почти семейного дома и перевезли в другой город, в чужой, большой интернат.

"Современный, отремонтированный, отвечающий всем нормам, с бассейном и кружками", - рапортуют чиновники. Но детям, как оказалось, нужен не столько бассейн, сколько более или менее домашняя обстановка, атмосфера, похожая на семью.

"Это был самый обычный детский дом, он отличался только размером, - рассказывает РИА Новости Елена Альшанская. - "Волонтеры в помощь сиротам" пытались отстоять реутовский детдом еще прошлой зимой, когда было принято решение о его закрытии. Потому что разница между домом, где живет 13 человек, и домом, где живет 100 детей, кардинальная. Это была семейного типа группа, где дети чувствуют себя комфортно, где была создана реабилитационная среда, столь необходимая для травмированных детей, потерявших семью".

По мнению Альшанской, 13 человек по европейским нормам - это максимальное количество для детского дома. Все остальное - это "прошлый век" и "абсолютно вредная для детей среда". "Во всем мире были когда-то такие монстры, сегодня повсеместно они закрываются. Потому что даже при самых хороших педагогах и методиках в большом детском доме складывается казарменная структура. При таком количестве детей все обязаны подчиняться определенному ритму, иначе будет бардак". А в обстановке муштры, по мнению волонтера, реабилитация невозможна.

"Нельзя закрывать маленькие приюты, - говорит Альшанская, - это губительно скажется на состоянии, развитии детей. Нужно, наоборот, расформировывать крупные интернаты".

В прошлом году "Волонтеры" так же безуспешно пытались отстоять два небольших детских дома в Москве, попавших под "укрупнение".

Элементарно нерентабельно

Уполномоченный по дела человека Московской области Александр Жаров рассказал журналистам предысторию детского дома в Реутове. Она достаточно типичная: "В 90-е годы на улице появилось много беспризорников. Тогда в каждом районе появились приюты, чтобы дети там жили несколько месяцев, пока не определится их дальнейшая судьба". В бывшем реутовском детском саду тоже временно поселились 100 детей, да так и прижились. Правда, к 2012 году их осталось 13.

"Приют себя исчерпал, - говорит Жаров. - Детей устраивают в приемные семьи или в другие, более подготовленные детские дома".

Валерия Андреева, его заместитель по правам ребенка, указывает и еще одну причину закрытия детского дома, признанного ранее всеми комиссиями образцовым: "Вы знаете, что есть решение на самом высшем уровне о перепрофилировании бывших детских садов, занятых другими учреждениями. Так вот, детский сад в Реутове будет возвращен дошкольникам".

Всплыла и еще одна тонкость: "В детдоме было 13 воспитанников и 36 сотрудников - это элементарная нерентабельность", - говорит уполномоченная по правам подмосковного ребенка.

"Если государство будет изображать из себя защитника детей, но при этом защищать их права с точки зрения экономической целесообразности, мне кажется, лучше сразу честно признаться - с точки зрения экономии выгоднее всего закрыть глаза и оставить их на улице", - говорит Альшанская.

По ее мнению, позорная система детских домов в богатой стране должна быть, действительно, изжита полностью, но эта задача ни в коем случае не может реализовываться просто путем расформирования и закрытия детских домов под безумным лозунгом "раздадим всех детей по семьям" .

Нужно изменить всю социальную систему поддержки семей с детьми в России, считает президент благотворительного фонда "Волонтеры в помощь детям-сиротам": "Если Астахов готов гарантировать, что через 5-8 лет российское государство полностью перестроит свою социально-экономическую модель и его граждане будут полностью уверены в возможности воспитывать любое количество детей с любыми диагнозами, имея перспективы достойного будущего для этих детей, и быть при этом на плаву - тогда да, тогда это возможно. Но лично мне кажется, что это несколько фантастический прогноз".

Фото: Photoxpress
Александр Дроздов

ЧТОБЫ БЫСТРЕЕ ЗАКРЫТЬ ДЕТСКИЕ ДОМА, ЧИНОВНИКИ ГОТОВЫ РАЗДАТЬ СИРОТ КОМУ УГОДНО

В российских регионах в последнее время все чаще сообщают о закрытии очередного детдома или расформировании интерната. И, разумеется, как о достижении. Ведь, как правило, происходит это потому, что ребят разобрали по приемным семьям, - а у нас в стране сейчас это как раз «генеральная линия»: Павел Астахов, уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка, вообще заявил, что в России нужно закрыть все до одного детские дома.

Они и закрываются. В одних субъектах РФ - десятками, в других - сотнями. Есть и такие регионы, в которых отрапортовали о полной ликвидации детдомов и о том, что на семейные формы воспитания передано 117% (!) выявленных сирот (такова, например, статистика по Ханты-Мансийскому автономному округу).

Но есть и другие цифры. В России сейчас - 654 тыс. сирот. Из них 74% - при живых родителях. В детдомах воспитываются около 140 тыс. человек - остальные в приемных семьях, в том числе семьях родственников.

При этом ежегодно в России фиксируется от 100 до 130 тыс. случаев жестокого обращения с детьми в семьях, из них от 1,5 до 2,5 тыс. заканчиваются смертью ребенка. Это самые высокие показатели в Европе, и с годами они не снижаются. Речь при этом идет лишь о фактах, по которым были возбуждены уголовные дела. В число это попадают как родные, так и приемные семьи. Практически во всех этих случаях (то есть более чем в 100 тыс. за год) ребенка из семей забирают.

Вопрос о том, удастся ли в подобной ситуации полностью ликвидировать детдома к 2020 году, как оно планируется, лишь на первый взгляд кажется риторическим. Если задаться целью, то, конечно, удастся. Вопрос в другом - какой ценой? И нужно ли это делать вообще?

«ЗА ВСЕМ НЕ УСЛЕДИШЬ»

Приемных родителей в нашей стране становится больше, в том числе и благодаря помощи государства. Те, кто берет ребенка под опеку или патронат, получают выплаты за каждого из детей и разного рода компенсации на их содержание. Усыновители могут рассчитывать на более серьезную поддержку. В Воронежской области, к примеру, семьям, усыновившим трех и более детей, регион оплачивает покупку квартиры. Жители Сахалина получают более 600 тыс. рублей за каждого усыновленного ребенка и миллион, если усыновляют инвалида (это, к слову, самые большие выплаты в стране. - Прим. ред.). В общем, на этой почве интересы государства и потенциальных приемных родителей вполне себе сходятся…

… В конце лета в Забайкальском крае был вынесен приговор Павлу Корнакову, начальнику отдела образования Акшинского района. Два года лишения свободы условно и запрет занимать должности на госслужбе в течение года - такое наказание суд назначил теперь уже бывшему чиновнику по статье «Халатность». Причина - специалисты отдела образования передали двух маленьких детей на воспитание в неблагополучную семью, пожелавшую стать приемной из означенных выше «интересов».

Как следует из материалов дела, семья Потехиных, в которой было двое родных детей, осенью 2013-го взяла под опеку маленьких братьев. Практически сразу, по свидетельству соседей, приемные родители начали издеваться над малышами. Все закончилось трагически всего два месяца спустя: один ребенок из-за побоев погиб, другой был госпитализирован с многочисленными травмами. Потехины вину свою так и не признали, разбирательство в их отношении продолжается.

А вот чиновники, уверены в правоохранительных органах, должны были навести справки об этой семье. И тогда выяснилось бы, что будущие приемные родители уже привлекались к уголовной ответственности, пьют, не занимаются воспитанием даже родных детей… Но все это было упущено из виду. Точнее, сказалась необходимость «сделать план» и отчитаться о закрытии очередного детдома. В итоге к уполномоченному по правам ребенка по Забайкальскому краю справка из РОНО о благоприятной обстановке в доме Потехиных попала в тот же день, что и информация о гибели малыша в этой же самой семье.

О Потехиных мне известно только по материалам дела, я работаю на этой должности совсем недавно, - рассказывает Мария Вологдина, исполняющая обязанности начальника райотдела образования после ухода Павла Корнакова. - Сейчас, конечно, все документы опеки и попечительства проходят через меня. При этом я не хочу сказать, что прежде наши специалисты невнимательно относились к своим обязанностям. Но ведь всего предвидеть нельзя, за всем не уследишь. Теперь главное, чтоб в будущем ничего подобного не повторилось.

Случай в Забайкальском крае, как показывает статистика, не единичный. И нередко подобные ЧП бывают спровоцированы кампанейщиной по расформированию детских домов.

СИРОТЫ В РОССИИ БУДУТ ВСЕГДА

Этим летом Министерство образования Саратовской области объявило о закрытии детского дома № 2 - последнего в столице региона. Причина - «недокомплект». Из 60 «плановых» воспитанников в детдоме к лету остались 30, а потом и из них половина ушла. Кто-то после 9-го класса уехал учиться, малышей разобрали по семьям. Оставшихся 16 человек - ребят постарше и с серьезными хроническими заболеваниями - решено было «распределить» по детдомам области, в основном по селам.

Не принимались во внимание ни богатые педагогические традиции учреждения (в следующем году детдому исполняется 70 лет. - Прим. ред.), ни его солидная материальная база, ни богатые попечители, ни то, что именно здесь, на базе детдома № 2, семь лет назад открылась одна из первых в стране школа приемных родителей. Не учитывалось и то, что в Саратове возможностей получить хорошее образование и качественную медпомощь у детдомовских ребят в любом случае будет больше, чем в отдаленной деревушке.

За короткое время под петицией с требованием не закрывать детдом, адресованной губернатору области, подписи поставили 240 тыс. (!) человек. Как рассказывает директор детского дома Галина Ефимова, «поднялись» и его выпускники, и попечители, и просто неравнодушные горожане. Через письменные обращения и на личных встречах с губернатором какие только доводы ни приводили: говорили и о почти семейной атмосфере в детском доме. И о том, что уже больших ребят нельзя вот так взять и увезти куда-то в деревню, оторвать и от школьных друзей, и, возможно, от родственников, и от привычного образа жизни…

Сейчас вопрос о закрытии детдома отложен - по крайней мере, на этот учебный год. А что будет дальше? Да и вообще, наступит ли когда-нибудь то «золотое время», когда детдома будут не нужны? Галина Викторовна признается, что не особенно в это верит…

Сейчас увеличилось число детей, переданных на семейные формы воспитания, но говорить о том, что дети-сироты исчезнут как класс, не приходится. Одни от нас уходят, другие появляются. Есть люди, которые детей бросают, и это, увы, будет происходить всегда.

Создается впечатление, говорит Галина Ефимова, что детские дома сейчас закрывают ради того, чтобы закрыть. А ведь утверждение, что ребенку в любой семье будет лучше, чем в любом детдоме, далеко не всегда справедливо. И не потому, что приемные родители - тираны какие-то (хотя бывает и так), но и из-за нехватки у них опыта, знаний о том, как жить рядом с приемным ребенком.

Приходится слышать: вот, мол, я своих родных воспитал, воспитаю и чужого. Но это абсолютно разные вещи, несравнимые. Если этого не понимать, результатом становится вторичное сиротство, когда детей из приемной семьи возвращают в детдом или интернат. Есть люди, по которым сразу видно: они берут ребенка только из материальных соображений. Поэтому кампанейщину здесь разводить нельзя - детдом ведь не магазин, где можно все по дешевке раздать. Я уверена на сто процентов, что детские дома имеют право на существование. У нас огромная история этого движения - вспомним хотя бы «Республику ШКИД». Вот часто показывают и рассказывают всякую жуть про детдома - якобы там серая казенная атмосфера и так далее. Этого уже давно нет. И мне известно немало замечательных, достойных людей - бывших детдомовцев, которые во всех смыслах состоялись в жизни.

Фото: Александр Петросян. Коммерсантъ

В ПОИСКАХ ЧУЖОГО

Не более чем миф, - продолжает Галина Ефимова, - что все без исключения дети мечтают попасть в приемную семью. В какой-то момент, лет в 13-14, они «перерастают» это желание. Скорее уж они ориентируются на успехи своих товарищей - выпускников детдома: замечают, кто и где учится или работает, кто семью создал, и сами действуют по их примеру.

Что же касается вторичного сиротства - на моей памяти было несколько таких случаев. Где-то причиной служит жестокое обращение с детьми, а иногда ребята, в основном подростки, сами уходят из семей, просятся обратно. Да, безусловно, лучше родной семьи для детей в этом мире еще ничего не придумано. Но вот когда речь заходит о других формах воспитания - тут все не столь однозначно.

Становятся ли люди, которые берут в семью детей, для них родными или делают их дважды сиротами?

Как рассказывает, начальник отдела опеки и попечительства Министерства соцразвития Пермского края Татьяна Кель, в потенциальных усыновителях и опекунах сейчас недостатка нет. Пермское Минсоцразвития, имеющее статус регионального оператора государственной базы данных о детях, ежедневно принимает четыре-пять семей из 24 регионов России. Чтобы стать родителями, им потребуется недели три-четыре - в основном на подготовку документов. И домой они вернутся уже с ребенком - с этим сложностей давно уже нет.

Я бы выделила две основные группы потенциальных приемных родителей, - рассказывает генеральный директор межрегиональной общественной организации «Наши дети» Юлия Зимова. - Это люди за 30, у которых не получилось родить своего ребеночка, и те, кому за 40 и у кого родные дети вы-

Росли. Есть и те, кто хочет взять в семью ребенка-инвалида, поскольку у них родной ребенок тоже страдает схожим заболеванием. Вообще в последнее время число людей, желающих стать приемными родителями, растет. И, как ни парадоксально, немалую роль сыграл в этом пресловутый «закон Димы Яковлева». Сам по себе он, мягко говоря, спорный, но в то же время заставил людей обратить внимание на наших российских детей, их неустроенность, задуматься об их судьбе…

Фото: Сергей Коньков. Photoxpress

НЕ СОШЛИСЬ ХАРАКТЕРАМИ

То, что вы сейчас прочтете, комментировать не очень хочется. На форуме приемных родителей «В семью!» (http://v7u.org/) люди, взявшие на воспитание ребят из детдомов и интернатов, откровенно обсуждают свои проблемы, делятся трудностями и переживаниями, признаются в собственных промахах.

Айгуль: «Даша, как пошла учиться в училище, стала на выходные уезжать к своей матери и сестрам. Я не стала ей этого запрещать, попросила просто, чтоб я была в курсе, куда она поедет на выходные, и чтоб отзвонилась, что с ней все в порядке. В прошлую пятницу ни звонка, ни ее самой нет. Я уже начала переживать за нее, муж стал ей звонить. Сняла трубку, наш папа спрашивает: ты где, почему не приехала или не позвонила? И слышит в ответ: кто это, вы кто такой? Муж: это я, папа, почему не приехала? В ответ опять: какой еще папа, вы кто такой? Что вам надо? И только когда я рявкнула в телефон, память к ней вернулась. Самое обидное было для мужа то, что все время, пока она жила у нас, от мужа не отходила, как кошка кругами вокруг него ходила: папочка, давай я тебе чаю налью, папочка, ты, наверное, устал. А в воскресенье как ни в чем не бывало приехала за деньгами».

Лизонька: «После того как Полинку поймали в Самаре и выяснилось, чем она там занималась, директор приюта ее матери говорила: ну вы же понимаете, какие сейчас дети, понимаете, что сейчас все девочки в этом возрасте уже живут половой жизнью, это данность и с этим надо мириться… Ух, меня там не было, я бы ей устроила «данность». Спросила бы у нее: а ее собственные дочери в 14 лет тоже б… м занимаются? Она тоже это воспринимает как данность? Ну и какую пользу я лично для себя из этого извлекла? Ну, ничегошеньки полезного для себя и семьи, почти 13 лет жизни то ли в тюрьме, то ли в психушке, причем добровольно ее себе устроила. Муж с нашей общей знакомой разговаривал, она осуждает меня и настаивает, просто требует, чтобы мы забрали Полинку обратно, она же ребенок, да еще такой хороший»…

Любовь: «Митяю (14 лет, два года в семье) очень много раз говорили, что когда ставишь варить картошку, надо делать ее всю примерно одинакового размера. Картошка сварилась - иду смотреть. В кастрюле лежат огромные картошины и малюсенькие. Я в шоке, зову всех. Аня (12 лет, умственно отсталая), посмотрев в кастрюлю, сразу определила, что неправильно.

Так объясни мне, пожалуйста, ты не знал, что картошку надо резать?

А почему этого не сделал?

Молчание.

Я хочу понять, объясни мне! Если ты забыл, то тебе напомнили. У тебя плохая память - пойдем ее лечить! Если ты просто не захотел - тогда надо уже ремень брать. У тебя есть какой-нибудь другой вариант?

Молчит и плачет. Выгнала с кухни, отправила спать».

Марина: «Истерика - норма для приемышей. Мои так могут часа по два орать. Я вот что думаю, почему у нас отпуска нет и выходных? Вот хотя бы на время отпуска их забирали, хоть маленько отдохнуть. В детском доме - то одна смена, то другая, а здесь все на семью ложится. А насчет истерик - снимать надо, у нас за четыре года фильмов 100 будет. Вот если бы эти фильмы показывали про этих детей до того, как в семью их отдать, то, может, многие бы задумались, а надо ли им это? Я вот до сих пор думаю - за что? Что я такого плохого в жизни сделала, что мне такое счастье привалило?»

Светуля: «Это защитная реакция. Ты со всей душей и любовью стараешься общаться с ребенком. Вкладываешь в него все, что только можно. Терпишь все его шалости. Но однажды приходит момент, когда силы на исходе, в душе опустошенность и чувство бессилия, и уже любая мелочь взрывает твой мозг и вызывает желание размазать по стенке источник твоего раздражения. Я считаю, это нормальная инстинктивная реакция. Все-таки свой организм дороже, а нервы и терпение не резиновые».

Для того и нужны школы для будущих приемных родителей, чтобы оценить свою психологическую готовность ими стать, оценить возможные риски - а они будут обязательно, - говорит ведущий психолог благотворительного детского фонда «Виктория» Наталия Валентиновна Мишанина.  - И в первую очередь необходимо задуматься над мотивами, по которым семья решила взять приемных детей. Например, люди потеряли родного ребенка и хотят как-то снять горечь этой потери. И вот в этом случае крайне велика вероятность, что ребенка вернут. Потому что неизбежно будут сравнивать с родным, забывая, что это другой человек, особая личность. Или такой пример: в семье назревает развод, и жена с помощью приемного ребенка хочет удержать мужа. Или же люди ориентируются на общественное мнение: мол, все берут - и мы возьмем. Во всех этих случаях мотивация направлена на удовлетворение своих потребностей, а не нужд детей.

Наталия Валентиновна перечисляет своеобразные «заповеди» приемных родителей. Не ждать благодарности от ребенка. Знать об особенностях психологии маленького человека, отверженного, пережившего потери. Понимать, что ребенок приходит в семью со своим «багажом» - личной историей, прошлым, воспоминаниями о родителях. Не принимать решение единолично - нового члена семьи и принять должна вся семья: родные дети, бабушки и дедушки, даже друзья приемных родителей. Быть готовым к тому, что у ребенка со временем обнаружатся заболевания и отклонения, которые невозможно было выявить в младенческом возрасте, в том числе и такие, которые практически не позволяют человеку жить в семье. Не связывать с ребенком завышенных ожиданий - не требовать от него, условно говоря, чтобы он стал академиком или звездой.

После «входного» тренинга, на котором мы пытаемся донести до будущих приемных родителей эти очевидные, в общем, вещи, сразу отсеивается процентов 10-15: люди понимают, что не готовы к этому шагу, - рассказывает Наталия Мишанина. - А после индивидуальных консультаций многие уходят от стереотипов, которых придерживались прежде. Скажем, семья мечтала удочерить маленькую девочку, а выяснилось, что общий язык удастся лучше всего найти с мальчишкой-подростком.

При этом, по мнению эксперта, ставить вопрос о том, что же лучше - хороший детдом или не слишком счастливая приемная семья, - не то что некорректно, просто начинать надо с другого. С профилактики. То есть работать со «сложными» семьями - теми самыми, которых в нашей стране сотни тысяч, - и помогать им, чтобы дети не попадали в детдома при живых родителях.

Фото: Владимир Песня. РИА «НОВОСТИ»

СВОЯ НОША НЕ ТЯНЕТ

История о детях-сиротах, детдомах и приемных семьях вышла у нас не слишком радостной, но все же закончить ее хотелось бы оптимистично.

Наталья Клименко - многодетная мама из Краснодара. Воспитывает восьмерых детей: одна девочка - удочеренная, над остальными семья оформила опеку.

Все дети - инвалиды. У четырех девочек синдром Дауна, у мальчика - ДЦП и аутизм, недавно семья взяла еще двоих ребятишек - брата и сестру - с нарушениями роста и умственной отсталостью. Однако на вопрос, не тяжело ли с больными детьми, Наталья отвечает едва ли не с обидой: ее дети не больные!

Да у них за все время даже бронхита ни разу не было! И простужаются они редко. Мы же за здоровьем их следим. А то, что с особенностями они, - так эти особенности как бы уравновешиваются: кто-то побойчее, кто-то спокойный. Ребятишек мы на занятия водим, в кружки, им нравится. Есть у нас и очень «тяжелые» девочки, но в целом справляемся без проблем.

Все началось около 20 лет назад. В середине 1990-х Клименко удочерили девочку, о которой врачи прямо сказали: это растение, такой она останется на всю жизнь, можете даже не пытаться что-то с ней сделать. Сейчас старшая дочь Натальи уже выросла, окончила школу, вышла замуж, живет отдельно - родители купили ей квартиру.

Уж, по крайней мере, дом инвалидов ей не грозит, - замечает Наталья. - Да и вообще таким детям, как наши, нигде лучше, чем в семье, не будет. Не в детдоме же! Может, не все у них устроится с работой или личной жизнью, но уж точно всегда будет место, где они чувствуют себя в безопасности и покое.

Вот так и получается - кому-то не под силу сладить со здоровыми детьми, а кому-то и «тяжелых» ребят поднимать не в тягость. Все зависит от умения трезво смотреть на жизнь, считает Наталья.

Я думаю - если кто-то хочет приемного ребенка в детдом вернуть, то пусть уж лучше возвращают, чем до греха доводить или изводить его и себя. А то многие, знаете, в такой эйфории пребывают: им кажется, что ребенок это что-то шелковое, послушное… Так не бывает. А что до деток-инвалидов, то наши знакомые поначалу в шоке были, не понимали нас. Сейчас смотрю - соседка забрала девочек-двойняшек, очень больных, и прямо не надышится на них. Подруга моя вначале взяла девочку, тоже с отклонениями, - а у девочки этой еще четыре брата. Мальчишки там уже не маленькие и очень сложные: и в психушке лежали, и всякое такое. Она сперва в ужасе смотрела на то, чтобы их забрать. А сейчас решилась - и все нормально у них. Понимаете, у людей переосмысление, что ли, какое-то происходит, когда они таких деток берут. А своя ноша, как говорится, не тянет. И не надо думать, что мы тут про себя забыли, жизнь угробили или что-то еще в этом духе. Вон во дворе детскую площадку соорудили, ребятишки сейчас там играют, обед у нас готов, полдник есть - можно немного времени и на себя потратить.

Сейчас у Клименко как у приемных родителей есть в семье еще одно «место» (оказывается, законодательство регламентирует и такие вещи). Наталья говорит - хотела бы девочку взять. Скорее всего, тоже с нарушением роста: в Краснодарском крае климат уж очень подходящий, чтобы такие болезни лечить. А о том, чтобы закрывать детдома ради того, чтобы «доукомплектовать» таких деток, как у нее, и слышать не хочет.