Наказание для прекрасных дам. Глава xviii телесные наказания женщин на востоке

Теперь я точно знаю, что такое когнитивный диссонанс. Недавно увидел в сети видео, как две мусульманки, шутя и веселясь, рассуждают о наказании (читай битье) жен, подразумевая себя, что это хорошо и правильно, даже демонстрировали, чем, в каких случаях и как именно мужчина может бить свою жену.

Субъект наказания рассказывает субъекту, который к нему применяет меры физического воздействия, как лучше это сделать! И это не прикол!
Читайте сами.

Битье жен в наказание и назидание — для большей части современного мира нонсенс, но не для всего. Например, для некоторой части последователей ислама это норма жизни. А раз это явление обычное, то и беседы о нем ведут как о любом повседневном вопросе - будь то рецепт пахлавы или метод обрезки винограда. Или вот в книгах об исламском этикете читателям подробно объясняют, какая жена заслуживает побоев, чем именно ее нужно бить, куда следует наносить удары и что нужно при этом говорить. Но одно дело, когда об этом рассуждают мужчины, как воплотители данной традиции, и совсем другое — женщины...




Видео с беседой двух мусульманок, где они обсуждали, как правильно мужу бить свою жену, появилось в Facebook около месяца назад и тут же разлетелось по пабликам и средствам массовой информации. Обе женщины, участвующие в дискуссии, сходятся во мнении, что если жена изменяет или обманывает — ее можно стукнуть, но вот если она, например, отказывается готовить — то за это, наверное, нельзя.



Обе женщины живут в Австралии. Ту, что слева, зовут Рим Аллуче, она учительница начальных классов в сиднейской школе. Ее собеседница — Атика Латифи. Обе они относятся к радикальному исламистскому течению "Хизб ут-Тахрир" (запрещенному в России), в их среде мужчинам разрешается "наказывать" женщин.



Атика Латифи демонстрирует специальную маленькую палочку "сивак", предназначенную для символического наказания "непослушных" жен. Дальше они делятся знаниями и опытом, рассказывая, что для наказания можно использовать не только его, но и скрученный шарф или кусок ткани.



"Это символический акт, красивое благословение Аллаха", — утверждают явно послушные жены.

При этом обе соглашаются, что, конечно, наказывать нужно только тех жен, кто согрешил — то есть выказал неуважение к Аллаху или своему мужу. Возмездие, по их мнению, неотвратимо в следующих случаях:
неподчинение мужу,
аморальное поведение,
обман,
прием в доме гостей, неугодных мужу.

"Ну а такое несущественное прегрешение, как неприготовленный ужин, наказываться не должно", — с этим согласись обе.



Почему же муж имеет право на введение дисциплинарных мер? — задают они вопрос себе и зрителям. — Потому что он глава семьи и должен уметь наводить в ней порядок. Со стороны мужа подобные действия — доказательство того, что он "любит свою жену и боится за нее". К тому же супругу запрещено сразу применять физическое воздействие. Поначалу жене надо сделать выговор. Если она не исправит своего поведения — перестать делить с ней ложе. Ну а если и это не поможет, то можно ее ударить — слегка.

"Мужу разрешается ударить жену в качестве острастки, чтобы преподать ей урок. Это не должно быть больно или грубо, это делается для ее же блага".



Степень подобного "блага" порой бывает так явно видна на лице, что и хиджаб не помогает. Осенью на марокканском ТВ прошел сюжет с советами визажиста, как маскировать следы от мужниных побоев, чтобы они не мешали женам вести обычную жизнь. Оказывается, синяки будут не так заметны, если использовать, например, рассыпчатую пудру.



А вот советы авторов книг об исламском этикете

Доктор Гази Аль-Шимари, эксперт по семейным отношениям, Саудовская Аравия:
Если муж говорит жене: "Будь внимательна, дети играют рядом с плитой или "Уведи детей от электрической розетки", а она отвечает: "Я занята", то жену можно ударить зубной щеткой или чем-то похожим. Никогда не бейте ее бутылкой с водой, тарелкой или ножом - это запрещено.

Джордж Буске, автор книги "Секс-этикет в Исламе":
Следует бить женщин, да, но существует множество путей это делать: если женщина худая, то бить нужно тростью, если она обладает мощным телосложением, - кулаком, пухленькую женщину - раскрытой ладонью. Таким образом тот, кто бьет, не нанесет повреждений самому себе.

Абдул-латиф Муштахири, автор книги "Вы спрашиваете, и ислам отвечает":
Если отлучение жены от постели не дает результатов и ваша жена продолжает вести себя непослушно, значит, что она принадлежит к типу холодных и упрямых женщин - ее характер можно исправить наказанием, то есть битьем. Бить нужно так, чтобы не сломать кости и не спровоцировать кровотечение. Многие жены обладают подобным характером, и только такой способ может привести их в чувство.

Гассан Аша, автор книги "О подчинении женщины в исламе":
Муж имеет право произвести телесное наказание в отношении жены в случаях, если она:
- Отказывается делать все, чтобы выглядеть привлекательной для мужа.
- Отказывается удовлетворять его сексуальные потребности.
- Покидает дом без разрешения.
- Пренебрегает своими религиозными обязанностями.
Орудие наказания (прут) следует держать на виду, так, чтобы ваша жена могла всегда его видеть.


Я понимаю, традиции, почтение, но, господа хорошие, мы же живем в XXI веке, люди на Марс собрались, как же так можно…

Нравится мне бродить по Москве и заходить в разные музеи. Как-то гуляя по Арбату, увидела необычную вывеску и зашла в один уникальный музей. Он называется « Музей истории телесных наказаний». Давно интересуясь жизнью и бытом в старину, не могла я пройти мимо и не пожалела - столько в нем интересного!

Поразили меня удивительные экспонаты: гравюры, старинные пыточные инструменты, фотографии. Жутко, но интересно было смотреть на реконструированные пыточные машины, разные инструменты для членовредительства, плети, кнуты, кандалы, терновый венец, щипцы для вырывания языка, веревки, топоры, секиры, красную рубаху палача и его кожаный фартук…
Путешествуя по закулисью истории, узнаю, что в стародавние времена палачи были необходимы на каторге. Даже само слово « каторга» происходит от слова «кат», а катами на Руси называли палачей.
На Сахалине в Александровской тюрьме отбывал наказание знаменитый палач Гостынский. Не хотел узник идти в палачи, но начальство приказало – ничего не попишешь. Было ему тогда 47 лет, а каторга у него была бессрочной. На своей шкуре испытал Гостынский лозы и плети, голод и холод, терять ему было нечего, и стал он палачом. Это был самый жалостливый палач на каторге, насколько это было возможно. У него плеть ложилась мягко и без боли.

Другой палач по фамилии Толстых попал на каторгу за жену. Этот сибирский Отелло отрубил жене голову за то, что гуляла от мужа. Своим заплечным ремеслом владел палач в совершенстве, это был артист своего дела. Толстых надо было потихоньку платить за порку. Если плата его устраивала, то даже после ста ударов провинившийся вставал и шел, как нив чем ни бывало – кнут ложился мягко и ласково. А тех, кто не заплатил за порку, палач бил безжалостно, с десяти ударов сдирая кожу. Выйдя на поселение, Толстых имел капитал и занялся торговлей хлебом.

Вообще телесные наказания появились давно - еще со времен Ярослава Мудрого, сыновья которого установили их публично. Так было разрешено бить волхвов и выдергивать им бороды. Но чаще всего наказывали рабов – холопов.

Кнут и батоги пришли к нам от азиатских народов. Карали за прелюбодеяние жён, побои сыном отца, кровосмешение с сестрой и другие грехи.

РУССКАЯ ПЫТКА БЫЛА ЖЕСТОКОЙ. Отрезали носы, руки, язык, уши. Расцвет телесных наказаний пришелся на 16 – 18 века. Во время правления царя Алексея Михайловича Тишайшего били за большие и малые вины: выжигали глаза, распинали на стене, наказывали розгами и клеймением в щеку, садили на дыбу. А нести наказание считалось позором. За разбой и воровство- татьбу пытали сечением разных членов. В 1653 году для воров и разбойников смертную казнь заменили членовредительным наказанием.

Вора – татя, пойманного на второй краже – татьбе били кнутом и отсекали руку. Отрезали руку и слуге, который поднял её на своего господина, за первую татьбу отрезали уши или два пальца. За насильственный въезд в чужой двор обрезали губу, за разбой лишали левой руки и правой ноги. Кнутом били так, что кожа висела клочьями, а зимой замерзала кровь в ране. За смуту замешанным в бунте Стеньки Разина отсекали по персту, а иным руку. Жестоко наказывали и раскольников - клали на плаху руку и по запястье отсекали…

Отсечённые члены прибивали на видном месте к стене или деревьям у больших дорог, чтобы люди всех чинов об этом знали.
С виновных в продаже табака били, сдирая кожу, а на шею привешивали пачку с табаком. Многие не выдерживали наказания - умирали под кнутом или от перелома хребта…

Жестокие были тогда нравы. Особенно доставалось крепостным крестьянам. Их били батогами за недоимки. Нещадно наказывали и слуг. Крепостной человек без рубцов на спине был редкость.
Свидетелем публичной порки на Сенной площади в Петербурге стал теплым летним вечером Николай Алексеевич Некрасов, и это вызвало в нем такое чувство протеста, что поэт написал эти гневные, ставшие знаменитыми строки:
Вчерашний день часу в шестом
Зашел я на Сенную,
Там били женщину кнутом,
Крестьянку молодую.
Ни звука из её груди,
Лишь бич свистел, играя.
И Музе я сказал: «Гляди
Сестра твоя родная!»

Телесные наказания в России существовали до 1904 года. Женщин отменили пороть раньше –в 1893 году. А розги оставались в арестантских ротах и военных тюрьмах до самой революции 1917 года.

Самое распространенное наказание на Руси было битье кнутом. По преданию кнут к нам пришел то ли от половцев, то ли от печенегов. По числу ударов битьё было « с пощадой», «с легкостью», «нещадное битьё», « с жесточью» и « без милосердия». От ударов оставались следы на теле и срам, избитый был опозорен. Ведь даже сам кнут или плеть изготовляли из полового органа быка, что само по себе было срамом.

Особо изощрялись в пытках при царе Иване Грозном. При нем виноватых закапывали в землю живьем и ставили надсмотрщика, чтобы не давали пить и есть. Иногда несчастных откапывали и отдавали в монастырь. Еще колесовали, подвешивали за ребро, сажали на кол, фальшиво монетчикам горло заливали металлом.

Сам Иван Грозный нередко лютовал и седьмую жену Василису Мелентьеву, которая ему изменила, приказал обвязать веревками и похоронить живую, а новгородского епископа по приказу царя затравили псами и спалили бороду свечой. Пытки производили в садомских палатах Малюты Скуратова, который мог на толпу мирных людей выпустить разъяренного медведя, а сам смеялся при этом.
ТЯЖКИЕ телесные наказания оставались в России до отмены их в 1863 году.

Хожу по музею, смотрю на пыточные приспособления и фильм о гильотине, слышу предсмертные крики и хочется скорее на улицу из этого страшного полумрака.
Выхожу на улицу, на светлый божий день, радуюсь солнышку и думаю, что иногда нужна такая встряска страхом. Человека всю жизнь сопровождает страх от темной комнаты и сказки про Бабу-Ягу в детские годы до страха смерти в старости.
Человеку нужен страх, чтобы победить его и стать сильным.

Порка на Руси вплоть до ХХ столетия всегда была самым распространенным методом телесного наказания. Изначально ей подвергали представителей практических всех слоев населения, всех полов и возрастов.

«Торговая казнь»

Наказания путем порки были впервые закреплены законодательно в Судебнике 1497 года. Наказывали так за самые различные преступления. Например, могли выпороть за дерзкое высказывание против властей.

Били в основном по задней части тела – спине, бедрам, ягодицам. Чаще всего наказуемого для этого полностью раздевали.

Особого искусства требовало наказание кнутом. Для этого палач должен был отойти от своей жертвы на несколько шагов, а затем раскрутить кнут над головой обеими руками и с громким криком быстро приблизиться к осужденному, обрушив орудие истязания на его спину. Нельзя было дважды бить по одному месту. После каждого удара палачу требовалось смахнуть с кнута налипшую на него кровь и частицы кожи. Как сообщает исследователь Катошихин, обычно экзекуция длилась несколько часов, причем в час наносилось 30-40 ударов кнутом.

Один иностранец, бывший очевидцем такой процедуры, оставил следующее свидетельство: «Палач бьет так жестоко, что с каждым ударом обнажаются кости. Таким образом его

(наказываемого) растерзывают от плеч до пояса. Мясо и кожа висят клочьями».

Многие от этого умирали. Все зависело от индивидуальных особенностей организма, а также от силы нанесения ударов. Некоторые выдерживали и по 300 ударов, а некоторые после первого же удара валились кулем. Если палач жалел наказанного, он мог ударить и послабее (иногда за мзду). А так – мог и забить до смерти.

В петровскую эпоху наказание кнутом называлось «торговой казнью». Ее часто назначали за политические преступления в сочетании с клеймением.

Куда более легким считалось наказание батогами. Последние представляли собой толстые палки или прутья с обрезанными концами. Батоги использовали часто – для выколачивания податей и недоимок, для битья крепостных и подчиненных. Иногда битье батогами назначал суд – за воровство, лжесвидетельство, неуважение к царской семье… Так, батогами был наказан подьячий, который, когда пил за здоровье государя, не снял головного убора.

Происходила экзекуция так. Человека клали на пол или на землю вниз лицом. Один из палачей садился ему на ноги, другой – на шею, обхватив ее коленями. Затем каждый из них брал по два батога и лупил ими жертву по спине и ниже спины, пока наказание не решали прекратить или пока не ломались прутья. При этом запрещено было наносить удары по животу, бедрам и икрам. Также во время экзекуции наказуемый должен был кричать слово: «виноват!». Если не кричал, то наказание продолжали, пока не закричит и не признает своей вины.

Сквозь строй

Более жестоким выглядело наказание шпицрутенами – гибкими прутьями около 2,1 метра в длину и менее 4,5 сантиметров в диаметре. Использовали их в основном для наказания солдат. Это называлось «прогнать сквозь строй». Способ наказания был позаимствован от шведов и в 1701 году введен Петром I в русской армии. Наказанного за ту или иную провинность обнажали по пояс, руки привязывали к ружью, которое было повернуто к нему штыком, чтобы несчастный не мог уклониться от расправы, и проводили меж двух рядов его товарищей, выстроившихся справа и слева от него. Каждый солдат должен был ударить провинившегося по спине шпицрутеном. За избиваемым следовал полковой врач, отсчитывая удары, чтобы наказанного не засекли до смерти и не покалечили.

«Поучения» для детей и женщин

Детские наказания «благословлялись» знаменитым «Домостроем»: «…но и страхом спасать, наказывая и

поучая, а когда и побить». Детей на Руси обычно секли розгами. Розгой называлась связка прутьев, которой наносили удары по мягким частям тела. Наказать розгами могли за любую провинность, причем применялось это наказание не только родителями или воспитателями, но и школьными учителями – скажем, за нерадивость в учении. Иногда секли и девочек.

Применялся такой способ наказания к детям любых сословий: это считалось полезным для ребенка. В больших семьях порой устраивали еженедельные порки по субботам, причем зачастую секли отпрысков не только за реально совершенные проступки, но и для профилактики, «чтоб неповадно было».

Перед тем как провести экзекуцию, пучки розог вымачивали в холодной проточной воде. Иногда вымачивание происходило в соленом растворе, и тогда битье причиняло сильнейшую боль. Однако шрамы после такого наказания оставались редко. Реже для битья подрастающего поколения использовалась веревка с узлами, которой хлестали наотмашь.

Женщин тоже пороли – чаще всего плетью или розгами. Использование твердых предметов и такие способы битья, которые могли искалечить, «Домострой» применять запрещал.

Крестьянку мог «поучить» муж – за дерзкий язык, непослушание или подозрение в измене. Крепостных баб и девок могли выпороть по приказу помещика. В полиции секли женщин, нелегально занимавшихся проституцией. Но совершенно официальные телесные наказания существовали и для представительниц высших сословий. Так, две фрейлины Екатерины II были жестоко высечены розгами за нарисованную ими карикатуру на князя Потемкина.

Еще в екатерининскую эпоху была сделана попытка смягчить существующую систему телесных наказаний. В 1785 году от них были освобождены представители высших сословий, купцы первой и второй гильдий. В начале XIX века были введены различные ограничения – на количество ударов, наказания для больных и стариков и представителей иных категорий. Но в начальных и средних учебных заведениях розги оставались средством «воспитания» вплоть до 1860-х годов.

Полностью телесные наказания в Российской империи отменили только в 1904 году. Окончательную точку в этом вопросе поставили после революции большевики, объявив порки «буржуазным пережитком».

ГЛАВА XVIII Телесные наказания женщин на Востоке

Телесные наказания женщин на Востоке

Хотя торговля рабами строго преследуется в Азии и в Африке, торговцы, поставщики для турецких гаремов, находят средства добывать человеческое мясо к услугам азиатских пашей.

В прежние времена владетельные особы содержали особых комиссаров, объезжавших Грузию и Кавказ вообще с целью похищения девушек, славившихся своей красотой, - для снабжения ими гаремов вышеупомянутых особ. Так как подобный варварский способ в наше время не практикуется, торговцы рабынями прибегают к другим средствам: они по прежнему охотятся за человеческой дичью, но вместо силы теперь пускают в ход обольщение, прельщая молодую девушку более или менее значительной суммой денег и стараясь уговорить ее бросить своих бедных родителей, чтобы жить в роскоши и безделье. Нередко также и родители продают своих дочерей этим торговцам человеческим телом.

Но так как громадное большинство таких девушек без всякого образования и очень невоспитанные, покупатели отправляют в особые учреждения, нечто в роде пансионов, где опытные женщины обучают их манерам и уменью держать себя в предстоящем им новом положении; благодаря этому ценность их значительно возрастает против того, если бы их продать немедленно после покупки.

Подобные воспитательные пансионы существуют, главным образом, в Малой Азии и Аравии, они представляют как бы склады женщин, черных и белых, всевозможных рас, - в распоряжении богатых мусульман.

Подобные учреждения могут быть посещаемы довольно свободно даже европейцами; за несколько золотых монет допускают осматривать эти оригинальные пансионы, обыкновенно устроенные с большой роскошью, так как нередко их посещают очень богатые особы - с целью лично выбрать женщину.

В таких учреждениях женщины считаются рабынями, а потому обращаются с ними очень строго. Разве не необходимо, чтобы будущий господин нашел полное и беспрекословное послушaние в той, которую он покупает для своего наслаждения? Вот почему, если которая-либо из них в чем-нибудь провинится, то она немедленно передается в руки евнухов, которые наказывают ее телесно.

В таком доме каждая рабыня спит на досках, покрытых только ковром, говорит корреспондент газеты «Стандарт», который провел четыре дня за большие деньги в таком учреждении и имел возможность наблюдать все порядки, на колени ей на ночь одеваются особые колодки, чтобы она привыкла спать неподвижно и не могла впоследствии будить своего будущего господина. Утром эти колодки снимаются.

После этого их всех одновременно гонят в особую комнату, где в полу понаделаны дыры, предназначенные для удовлетворения естественной потребности, которая удовлетворяется ими всеми одновременно.

После того, как они удовлетворили свою естественную потребность, их ведут в умывальную комнату, где их тщательно массажируют, а затем сажают в довольно горячую ванную; по выходе из которой они поступают в распоряжение педикюрш и маникюрш, которые служат им в то же самое время и горничными, причесывающими и одевающими их.

Если которая из рабынь заслужила своим поведением награды, то ей позволяют спать без колодок или даже с подругой, с которой она может забавляться разными чувственными наслаждениями, которые, для развития в ней сладострастия, сильно поощряются.

Наказания бывают исключительно телесные и очень жестокие; тут можно встретить самую варварскую утонченность с чисто дьявольской жестокостью.

Для наказаний имеется особая комната. В ней находятся всегда наготове всевозможные орудия наказания: ременные плети, веревочные плети, длинные прутья, лежащие в воде, для сохранения гибкости, волосяные щетки, стальные цепочки, снабженные более или менее тяжелыми гирями и т.д.; посреди комнаты стоит скамья, на которой наказывают, довольно широкая и снабженная кольцами, крючками, веревками, ремнями; один вид подобной скамьи наводить ужас…

Обыкновенно за небольшой проступок дается не более двадцати ударов по обнаженному телу розгами или плетью, - главное при наказании, чтобы ни по одному месту тела не пришлось два удара и кожа не была бы повреждена. За более важные проступки подвергают всевозможным истязаниям, продолжая заботиться о целости кожи. Подвергают и значительно большему числу ударов розгами или плетью, но тогда, опять же с целью сохранения кожи, секут через мокрые простыни, которые во время наказания меняют несколько раз.

После двадцатого удара или вообще после окончания наказания розгами или плетью наказанную относят в соседнюю ванную комнату, где ее немедленно погружают в холодную ванну.

При корреспонденте, находившемся в соседней ванной комнате и наблюдавшем через отверстие, наказывали трех провинившихся женщин.

Наказание происходило в присутствии владельца дома и производилось тремя евнухами. Наказанных приводили по очереди. Все они послушно ложились на скамью и вообще давали все делать с собой перед наказанием, но во время наказания неистово кричали… Вот описание экзекуции:

«Первой привели наказывать девушку совсем ребенка еще. Она была в одной рубашке. Около скамьи стоял с розгами в руках один евнух и часто ими зловеще свистел в воздухе. Девушка, видимо, что-то хотела объяснить, но ей не дали и два евнуха быстро уложили ее на скамейку и привязали. Было удивительно грустно смотреть на обнаженную девушку, лежавшую привязанной на скамье.

Как только евнухи привязали ее, то отошли в сторону. К ней близко подошел владелец и стал что-то скоро говорить…

Евнух с розгами отошел на шаг от скамьи и смотрел, как собака, в глаза владельцу. Затем, вероятно, тот велел начать ее сечь, потому что евнух свистнул розгами в воздухе и ударил по телу. Свист резкий, отвратительный. Раздался нечеловеческий крик и на теле легла красная полоса.

Через каждые пять ударов евнух переходил на другую сторону скамьи, меняя при этом каждый раз розги. Считал удары другой евнух. Мгновение между ударами казалось мне целым часом. Когда ей дали двадцать ударов, то евнухи быстро отвязали девушку, она встала и стала что-то говорить владельцу. Все время, пока ее пороли, она неистово орала односложными звуками, произнося какие-то слова между ударами… Когда она встала и стала говорить, то лицо у нее было бледное-бледное, видимо она силилась улыбнуться, но у нее выходила какая-то жалкая гримаса. По знаку рукой владельца, ее увели и через несколько секунд привели другую.

Эта была высокая, уже вполне сформировавшаяся девушка черкешенка. На ней лица не было… Девушку заметно колотила дрожь, она как-то беспомощно оглядывалась, словно затравленный заяц… Владелец несколько раз повторил громко одно слово, - переводчик перевел корреспонденту, что он говорить ей „ложись».

В это время один евнух, уходивший, вернулся с двумя простынями, намоченными в воде. По объяснение переводчика, значило, что ее будут очень строго наказывать…

Но она не ложилась, тогда два евнуха взяли ее, подняли на руки, положили на скамейку и привязали. Владелец опять сказал что-то, оказавшееся приказанием дать ей двести ударов. Даже переводчик сказал: «Больно много, - большая вина у нее!»

Снова свист, дикие крики, причитания в промежутки между ударами, теперь полос не было видно, а только судорожные вздрагивания тела.

Эта наказанная сама уже не могла встать со скамьи, - ей помогли евнухи, которые и увели ее, поддерживая…

Наконец, привели третью, приблизительно такую же девушку, как вторая. Эту не раз ложили на скамейке. Она была подвергнута истязанию грудей, после этого наказана на скамейке плетью и, как и две ранее наказанных, посажена в холодную ванну. Последняя, во время истязания, впала в обморочное состояние…»

Мы уже сказали, что при всех истязаниях стараются причинить как можно больше мучений, не повреждая кожи.

По словам того же корреспондента, очень часто наказывают провинившуюся девушку еще так, раздевают ее донага, ставят спиной к колонне в комнате или стене, связав кисти рук, поднимают их вверх и привязывают за руки к стене так, чтобы один локоть закрывал лицо, ноги наказываемой привязывали к кольцам в полу и в таком положении владелец или евнух наказывают ее розгами по передней части тела. Так как эта часть тела особенно чувствительна, а наказание производится обыкновенно довольно жестоко, то редко когда несчастная выносит назначенное число розог, не потеряв от боли сознания; но ее тогда приводят в чувство и затем опять продолжают драть, пока не дадут сполна назначенное число ударов. Правда, подобному наказание подвергают за более важные проступки, как например - за побег, на которых не действуют другие наказания, за покушение к побегу, потерю невинности, при чем за последний проступок всегда наказывают, не щадя кожи и нередко засекают на смерть.

За побег обыкновенно подвергают подобному наказанию после жестокого истязания и наказания по задней части тела, после выхода из ванной…

Корреспонденту удалось купить в Бейруте рисунок, изображающей наказание подобным способом девушки владельцем подобного склада рабынь.

Как низовые суды исполняли запрещающий порку женщин высочайший указ

17 апреля 1863 года, в день своего рождения, Александр II запретил наказывать провинившихся шпицрутенами, плетьми, кошками, прогонять сквозь строй и накладывать клейма. Сохранялась лишь порка розгами только для лиц мужского пола. Но на деле крестьянок продолжали пороть, а осужденным женщинам освобождение от телесных наказаний даровали лишь в 1893 году. Для всех и окончательно розги были отменены 11 августа 1904 года. Правда, многие крестьяне этого не почувствовали - их продолжали сечь, причем даже при советской власти.

«После этого всегда бываешь расстроен»

«Одна из самых неприятных и тяжелых обязанностей нашего патриархального помещичьего управления (а для меня - да, вероятно, и не для одного меня - самая неприятная и тяжелая) это необходимость подвергать, время от времени, людей наших телесному наказанию (розгами),- писал в 1857 году в «Земледельческой газете» помещик А. С. Зеленой.- Всякий, кто управлял и управляет населенным имением, согласится со мною, что без этих наказаний дело обойтись не может. Арест, например, не может заменить телесного наказания: мужик будет спать под арестом богатырским сном и будет доволен, что он избавляется от работы… Телесное наказание имеет в себе что-то отталкивающее. Поручать наказывать так людей приказчику никак не следует; отсылать для этого людей в суд или стан тоже далеко и неудобно… Надобно непременно при наказании присутствовать самому, а после этого всегда бываешь расстроен, по крайней мере, на весь день и ни за что взяться не можешь: литературная статья не читается, музыкальная пьеса не слушается; жизнь как-то огрубляется; все как-то на душе неловко… хотя и сознаешь, что совершенный акт наказания есть только исполнение обязанности и что это зло покамест необходимое».

Закон позволял помещику наказывать крестьян розгами строго и строжайше. При строгом наказании виновному назначалось не менее шести и не более семидесяти пяти ударов. Строжайшее наказание (за воровство и некоторые другие проступки) - от семидесяти пяти до ста пятидесяти ударов.

Для государственных крестьян существовали другие правила - они за провинности могли получить от десяти до шестидесяти ударов.

«Наказание розгами,- гласил Сельский судебный устав для государственных крестьян 1839 года,- полагается только за важнейшие проступки или за неоднократно повторенные проступки меньшей важности… Наказание сие производится при Сельской расправе, чрез десятских, в присутствии сельского старосты, под наблюдением сельского старшины».

Удельных, принадлежащих императорской фамилии крестьян тоже секли. Департамент уделов обязывал приказное начальство: «за неисполнение правил веры, за буйство, пьянство, ябедничество, мотовство, леность, неповиновение старшинам и старшим наказывать виновных, с утверждения управляющего, публично на мирском сходе розгами или отдачей в смирительный дом».

Порка розгами была до того привычной картиной, что для забавы детей изготовлялась деревянная подвижная игрушка на эту тему. Художник С. С. Голоушев описал ее:

«На скамье, или кобыле, в надлежащей позе мужик, а по бокам два других с розгами в руках. При вращении проволочной рукоятки воздающие возмездие приходят в движение и всыпают наказуемому столько горячих, сколько пожелает играющий».

«Другого 20 ударами и не проймешь»

Волостной суд мог приговорить виновных максимум к трем рублям штрафа, шести дням общественных работ, семи дням ареста и двадцати ударам розгами

В конце 1850-х годов при проектировании жизнеустройства крестьян после отмены крепостного права одним из бурно обсуждавшихся вопросов был вопрос о том, за кем будет закреплено право сечь освобожденных крестьян - за их бывшим помещиком или сельским управлением?

После освобождения крестьян 19 февраля 1861 года власть над ними перешла к сельскому обществу и волостному управлению. Волость образовывали несколько селений, имевших вместе 2000–3000 ревизских душ. Каждая деревня управлялась сходом крестьян и выбранным на сходе старостой. Управление волостью состояло из волостного схода, волостного старшины и правления и волостного суда. Волостной сход составлялся из сельских и волостных должностных лиц и выборных крестьян по одному от каждых десяти домохозяев. Для заведывания текущими делами волости сход выбирал старосту, который вместе с писарем и вел эти дела.

На волостных сходах из крестьян выбирались и судьи волостного суда. Они должны были нести это бремя поочередно, но, как правило, бесплатно. Грамотным был лишь писарь, а большинство судей читать не умели. Но теперь на них вместо помещиков была возложена «неприятная и тяжелая обязанность» телесно наказывать крестьян. Разбор «дел по маловажным их проступкам» вменили волостным судам. «Положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» гласило:

«Волостной суд властен, по таковым проступкам, приговаривать виновных: к общественным работам - до шести дней, или к денежному взысканию - до трех рублей, или к аресту - до семи дней, или, наконец, лиц, от телесного наказания не изъятых,- к наказанию розгами до двадцати ударов. Назначение меры наказания за каждый проступок предоставляется усмотрению самого суда».

Волостной суд не имел права приговаривать к телесному наказанию престарелых крестьян, достигших 60-летнего возраста; крестьян, «окончивших курс в уездных училищах, земледельческих и равных с ними, или высших учебных заведениях». На время службы от телесного наказания освобождались: волостной старшина, его помощники, сельские старосты, заседатели волостного правления, судьи волостного суда, сборщики податей и смотрители хлебных магазинов. Женщин можно было сечь по-прежнему.

Казалось бы, теперь, без помещичьей власти, мужик мужику зад не выпорет. Но документы волостных судов говорят об обратном. Прежде всего наказывали розгами неплательщиков податей - ведь их долги раскладывались на всю общину.

Так, в Вохринской волости Бронницкого уезда Московской губернии в декабре 1869 года 42 недоимщика получили по 17 ударов розгами «за неплатеж податей казенных и оброчных вследствие пьяной и развратной жизни».

В том же году в волостной суд Шаловской волости Богородского уезда Московской губернии были «представлены неплательщики казенных податей, выкупных платежей и помещичьего оброка за 1868 г. и за первую половину сего 1869 г.». 89 крестьян разных деревень были приговорены к 20 ударам розгами каждый. «Наказаны сего ж числа под наблюдением старшины»,- говорилось в протоколе суда.

В Глазовской волости Можайского уезда Московской губернии в июне 1871 года 33 недоимщика получили по 19 ударов розгами; в июле - 71 недоимщик приговорен к 20 ударам каждый; в ноябре того же года в тот же суд сельский староста привел 42 недоимщика и 20 неплательщиков пригнал старшина. Все получили по 20 ударов.

«Единственное почти наказание, к которому волостной суд приговаривает, это телесное»,- рассказывали крестьяне Пехорской волости Московского уезда в 1872 году и объясняли это тем, что «народ у нас все фабричный, нетрезвый, взять с него нечего, а под арест посадишь, места лишится, недоимку еще больше накопит и под арестом будет пьянствовать и бесчинствовать».

Поскольку арест давал земледельцу возможность отдохнуть от тяжких забот, крестьяне-судьи, как правило, приговаривали односельчан к порке

Крестьяне Сергеевской волости Шуйского уезда Владимирской губернии были солидарны с пехорскими:

«Из наказаний самое лучшее, в смысле удобства для крестьян, это розги; их боятся, мужика они не разоряют, и обществу нет от них убытка, жаль только, что волостной суд не может много их назначать, другого 20 ударами и не проймешь. Если виновному предлагают на выбор: розги или арест, то всегда виноватый предпочитает розги».

И еще в нескольких уездах Московской и Владимирской губерний крестьяне высказывались за увеличение количества ударов - до 50 и более. Одни признавались: «Это целебный пластырь для нашего брата, и без них нам быть никак нельзя». Другие подтверждали: «Крестьянину без розог нельзя быть, как без каши». В Костромской губернии заявляли: «Розги дороже ареста; без них другого не сократишь. Хорошего не высекут, а розги нужны на худых людей»; «Обойтись совсем без розог нельзя, потому что есть такие, которые только их совестятся, и без них не уймешь».

Нередко в волостных судах, по просьбам родителей, секли розгами их детей старше 17 лет за непослушание, непочтение, самовольное отделение от семьи…

20 ударов были гарантированы, если крестьянин явился в волостной суд в нетрезвом виде, если произносил там «скверноматерные» слова, если не приходил по вызову в суд без уважительной причины. За нарушение трудового договора, за игру в орлянку, за «празношатательство» по чужим деревням в пьяном виде, за нищенство без паспорта, за оскорбление кого-либо «скверными» словами, за нанесение побоев, за разбитие окон, за регулярное «злоумышленное» пьянство и, конечно, за воровство наказывали розгами.

Каждый крестьянин прекрасно знал, что обязательно будет высечен за какое-либо «непотребство», и все же некоторые не могли отказать себе в удовольствии похулиганить.

11 апреля 1871 года в Бородинской волости Можайского уезда Московской губернии суд слушал жалобу крестьянина, которому испортили свадьбу. «4 апреля по случаю свадьбы были собраны гости, где учинили бунтовство и насмешки и положили на кушанье груду навозу». Хозяин предложил 12 крестьянам выйти из горницы, они упорствовали. Тогда послали за старостой. Он насмешников вывел, а выходя со двора, они выбили ворота. Волостной суд приговорил каждого к 15 ударам розгами.

В Высотской волости Серпуховского уезда Московской губернии в 1871 году суд рассматривал жалобу крестьянки на односельчанина, который в воскресный день подошел к ней, сидевшей у своих ворот, «вытащил из портов ствол и начал им мотать, приговаривая скверные матерные слова». Соседки это подтвердили. Обвиняемый показал, что «он мочевого ствола из портов не вынимал и им перед лицом не мотал, а только показал ей на улице жопу». За это оскорбление обидчик получил 20 ударов.

Несмотря на императорский указ, волостные суды продолжали наказывать провинившихся женщин розгами

Несмотря на то что с 17 апреля 1863 года указом Александра II все лица женского пола, кроме ссыльных, были освобождены от телесного наказания, в деревнях их продолжали приговаривать к розгам. Особенно при разборах семейных ссор волостные судьи продолжали руководствоваться старым обычаем - правом мужа над женою, отца над дочерью и т. д.

В селе Сенежи Клинского уезда Московской губернии в 1865 году крестьянка получила 10 ударов за то, что украла у соседки 22 аршина холста и рубашку. В том же году в Таращанском уезде Киевской губернии сельский староста препроводил в суд женатого крестьянина и замужнюю крестьянку, замеченных им в «блудной жизни». Мужику присудили 15 ударов, бабе - 10.

В 1866 году в Михалевской волости Бронницкого уезда Московской губернии судьи, выслушав жалобу крестьянской вдовы на то, что соседка, «бывши в нетрезвом виде, нанесла ей побои кулаками, и, повалив ее на землю, мяла ногами, и разбила ей ключом зубы», приговорили бабу «за буйство, дурное и нетрезвое поведение» к 10 ударам розгами.

В 1867 году в Зименковской волости Ковровского уезда Владимирской губернии крестьянин пожаловался на другого крестьянина за любовную связь с его женой. Обвиняемые сознались. Волостной суд постановил: наказать розгами, по 20 ударов каждому, а также присудили 20 ударов матери прелюбодея за то, что «она не предупреждала своего сына и не удерживала его от порочных наклонностей». В той же волости крестьянку наказали за оскорбление старосты 20 ударами, другую - тем же количеством за то, что не слушалась родителей и ругала их неприличными словами.

В 1868 году в Сергеевской волости Шуйского уезда Владимирской губернии крестьянке дали 20 ударов розгами за то, что у нее «начали ночью петь, принимали ночью в дом неблагонадежных людей и пьянствовали».

В том же году в Ковровском уезде крестьянин пожаловался на свою жену за то, что она самовольно ушла из его дома и проживает у матери. Ответчица объяснила, что она ушла от мужа потому, что он ее бьет. Суд постановил: крестьянку наказать 20 ударами розог, поручив старосте «наблюдать, чтобы муж ее не бил, иначе и он будет».

10 ноября 1868 года в Митинском волостном суде Дмитровского уезда Московской губернии уважили крестьянина деревни Гаврилковой. Он просил наказать свою жену за то, что «она 3 раза бегала от него, оставляя его в необходимое для крестьянина время без работницы». Он просил «поступить с ней как с беглой и водворить ее для совместного с ним жительства». Судьи постановили наказать женщину 20 ударами и посадить под арест на 3 дня; потом «водворить ее для совместного с мужем жительства, причем внушить ей, чтобы впредь она не бегала от своего мужа». В тот же день в сенях волостного правления она была высечена и посажена в темную каморку. В течение двух недель она чувствовала себя нездоровой. Позже эта крестьянка подала жалобу - редчайший случай! И судьи, вынесшие этот приговор, за противозаконность его вместе со старшиной были привлечены к уголовной ответственности.

В Таганчевской волости Киевской губернии крестьянка Чередниченкова пожаловалась в волостной суд на девицу Парасковью Горшкодерову, обвинив ее в том, что она «уворовала поросенка, сварила и съела». Парасковья уверяла, что «поросенка нечаянно убила, а потом сварила и половину выбросила на двор», но получила 10 розог за воровство. В той же губернии за дерзкий ответ дьячку крестьянку наказали 10 ударами; за клевету о незаконнорожденном ребенке двум бабам присудили по 15 ударов.

И в Киевской же губернии, в Копачевской волости, в 1870 году произошел трагикомический случай. Сельский староста заявил в суд, что «8 крестьянок, среди которых была даже жена бывшего волостного старшины, в праздник 19 февраля мыли белье и занимались шитьем». Копачевский волостной суд решил, что «поступок крестьянок есть непростительный, так как 19 февраля есть день спасения 23-х миллионов крестьян от крепостного их состояния, последовавшего от Августейшего монарха Александра II, каковой день каждому из нас должен быть незабвенный и приснопамятный, который следует проводить как один самых важнейших праздников». Суд постановил подвергнуть крестьянок наказанию розгами по 19 ударов каждой - «в пример другим, дабы помнили день 19 февраля».

Но в 1870-е годы информация о запрете сечь женщин все же усвоилась в большинстве волостей империи. Но не все одобряли новые порядки.

В Можайском уезде Московской губернии волостные судьи считали:

«Непременно следует сечь и женщин; многие из них дошли до такой степени бесстыдства, что на них арест не действует. Они совершенно отбились от рук, занимаются развратом, возмущают мужей против родителей, родителей против детей; они, в большинстве случаев, причина разделов, которые окончательно разорили крестьян и привели их в самое бедственное положение».

Судьи Сергеевского волостного суда Владимирской губернии сообщали:

«Женщин не секут только потому, что это воспрещено законом, оттого они никого не боятся, занимаются беспутством и пьянствуют. Фабричная жизнь совсем перепортила женщин, жены отбиваются от мужей; дома у нее муж, а на фабрике любовник; ареста женщины не боятся; была бы большая милость, если бы испросили разрешение сечь женщин, за беспутство надо их срамить перед обществом».

«Понижается нравственно, как-то опускается»

В Российской Империи дольше всего телесные наказания продолжали применять в самых отдаленных местах - на каторжных работах в Сибири

Комитет, работавший над указом об отмене телесных наказаний 1863 года, не решился запретить розги в волостных судах для всех, полагая, что по мере распространения образования между крестьянами они сами откажутся от позорящего наказания.

Очень медленно, но все же во многих волостях к концу XIX века крестьяне почти перестали приговаривать провинившихся к розгам. В 1900 году «Русские ведомости» опубликовали статистическое исследование В. Постникова о телесных наказаниях в Нижегородской губернии с 1868 по 1898 год. В 1868 году из общего числа осужденных волостные суды приговорили к розгам 57%, в 1878 году - 40%, в 1888 году - 33%, в 1898 году - чуть больше 1%.

Правовед Г. А. Джаншиев писал в 1900 году:

«Наше крестьянское молодое поколение, не испытавшее на себе развращающего действия крепостного права, относится враждебно к розге. Вот как здраво рассуждает молодой волостной писарь: «Начать с того,- говорит он,- что мы не видели ни одного случая, когда бы розги исправили порочного человека, и сомневаемся, чтобы вообще можно было указать такой случай; тогда как в деревенской жизни зауряд встречаются факты, ясно свидетельствующие о том, что человек, сравнительно хороший и порядочный, но почему-либо понесший наказание розгами, понижается нравственно, как-то опускается, его достоинство как человека падает и в его собственных глазах, и в глазах его односельчан. Но то, что унижает человека, не может служить к исправлению его нравственности. В среде крестьян за телесное наказание стоят, главным образом, старики, люди старых понятий, перенесшие гнет крепостного права»».

11 августа 1904 года высочайшим указом розги были отменены окончательно, и, следовательно, всякое их применение стало незаконным. Но в 1905 году в Курской и Черниговской губерниях бунтовавших крестьян власти наказывали розгами.

Телесные наказания, казалось бы, должны были исчезнуть полностью и навсегда после революции. Но в информационной сводке Тюменской губчека за октябрь 1921 года указывалось:

«Воен. части, участвующие в ликвидации бандитизма, своими действиями создают среди населения оппозиционное соввласти настроение, которое хотя открыто и не проявляется, но всегда сказывается в глухом ропоте и затаенном недовольстве. Красноармейцы 256-го полка в Исетской и Шороховской волостях под предлогом поисков оружия производят обыски у населения, осматривают даже все ящики и забирают себе все ценное. К протестующим применяется порка. Так, например, в дер. Коклягино Исетской волости трое крестьян были выпороты красноармейцами».

Телесными наказаниями увлекались и в продотрядах, отправлявшихся в деревни для изъятия запасов зерна у крестьян. В обзоре внутреннего политического положения РСФСР, составленном в декабре 1922 года в ГПУ, отмечалось:

«Необходимо признать повсеместные злоупотребления, насилия, зачастую даже возмутительные бесчинства продработников. Правда, в настоящем году они не носят столь невероятного чудовищно-преступного характера, какое они иногда носили в продкампании прошлого года (Сибирь), но распространенность их в нынешнем году по всей территории Республики значительно превосходит прошлогодние. Особенно возмутительными являются всевозможные виды насилия, выражающиеся в форме необоснованных репрессий по отношению к крестьянам, а иногда выливающиеся просто в дикое бесчинство и самосудство. Некоторое представление о том, на что решаются слишком ретивые продработники, может дать следующий факт, имевший место в дер. Дроново Янсеновской вол. Одоевского уезда Тульской губернии. Начальник продотряда и начальник уездной милиции Дрызгалович и заведующий уездным отделом управления Игнатов на общем собрании исстегали в кровь крестьян и крестьянок с грудными детьми нагайками с привязанными на конце ружейными патронами».

Во время коллективизации некоторые особо ретивые руководящие работники пороли крестьян, заставляя вступать в колхозы. А в 1935 году прокурор Северо-Кавказского края Б. Э. Гарин подготовил доклад «О систематических порках колхозников». Так что после официальной отмены телесных наказаний в 1904 году вера в силу их воздействия не ослабевала еще очень много лет.

Глава IX Телесные наказания в семье и школе

Телесные наказания в семье и школе

Весьма редко бывает, чтобы волнения от половой зрелости, которые появляются зачастую гораздо раньше появления у девушки менструаций, не выражались у молоденькой девочки приступами свирепости, жестокости, степень которой зависит от состояния ее здоровья, от той среды, в которой она живет, и от природных ее наклонностей.

Обыкновенно еще недавно милая, пугливая и кроткая девочка превращается в этот период в существо своевольное, скрытное, злое, с неожиданными вспышками гнева, с порывами странными и непредсказуемыми.

Подобные вещи обычно проходят с наступлением зрелости, но у некоторых они внедряются глубоко и способны проявиться позднее, когда наступит настоящее чувственное волнение. У большинства же, наоборот, они пропадают бесследно.

Временный садизм и мазохизм - явления вполне обыденные в жизни как девочки-подростка, так и юноши.

Если заняться исследованием детей поближе, суметь познать их внутреннюю жизнь, угадать то, что они скрывают от своих родителей, мы откроем примеры довольно любопытных волнений страсти, которые терзают столько юных умов.

Пока мы займемся только наблюдениями над девочками, оставив мальчиков в стороне.

Вот несколько примеров садизма и мазохизма у девочек, наблюдавшихся в период, предшествующий наступлению половой зрелости.

Генриетта, семи лет, очень нежная, очень добрая, любящая животных, к некоторым из них проявляет ненависть без всякой видимой причины, происходящую просто из инстинктивной у нее потребности к временной жестокости. Она запирается в комнате с кроликом, у которого она вырывает шерсть и подбрасывает его высоко в воздух. Раз она так подбросила его, что он ударился об стену и расшибся до смерти. Увидав это, девочка остолбенела и затем разразилась горючими слезами, вполне искренно оплакивая гибель своего друга. Или она берет кошку и начинает вдруг немилосердно ее колотить.

Мария, восьми лет; вместе с нею, на время вакансий, живет ее маленькая кузина четырех лет, которую ей доверяют, так как знают, что она любит детей и очень серьезного характера. И вот она все время, которое проводит с кузиной наедине, употребляет на то, чтобы пугать и тиранить ее. То она грозит утопить ее, то она ставит ее в угол или жестоко сечет розгами за воображаемые шалости.

Когда ее ловят и спрашивают, почему она так дурно обращается с малюткой, девочка не может объяснить своего поведения. Она не знает, почему один вид кузины толкает ее невольно на совершение жестоких поступков.

Женевьева, девяти лет, внезапно стала мазохисткой, постоянно волнуемой потребностью причинить себе боль, испытать на себе тысячи всевозможных мелких истязаний. Она собирает вокруг себя подруг, чтобы показать им, с каким она искусством запихивает себе в кожу восемь или девять булавок, причем кровь не течет. Прокалывает себе гвоздем руку и т. п. Наконец в один прекрасный день она держит пари с подругами, что новым перочинным ножиком, один вид которого приводит ее в восторг, она порежет концы пальцев на обеих руках, причем так, что пойдет кровь, и она проделывает подобную штуку.

Дениза, семи лет, любит слушать рассказы о совершении кем-либо всевозможных жестокостей, - таких, чтобы у нее от ужаса зуб на зуб не попадал. У нее мания, когда она играет с детьми, играть в волка и ягнят. Она изображает ягненка, становится на четвереньки и делает вид, что щиплет траву, причем иногда так входит в свою роль, что проглатывает несколько травок. Волк, изображаемый одной более взрослой подругой, более сильной, должен броситься на нее с рычанием, опрокинуть, начать щипать, кусать, главным образом за ягодицы, в то время как она жалобно стонет и молит: «Добрый волк, не ешь меня!»

Сюзета, восьми лет, до сих пор очень кроткая, скорее робкая, становится вдруг нервной, буйной. Она буквально пользуется каждым ничтожным предлогом, чтобы заслужить брань и наказание. Она ревет, когда взбешенная мать дает ей пощечину, но тотчас упрямо повторяет поступок, за который ее наградили плюхой, добиваясь более серьезного наказания. Но так как в их семье не принято наказывать детей телесно и всячески стараются исправить ее строптивый характер мерами кротости и подействовать на нее убеждением, то девочка находит средство удовлетворить свою инстинктивную страсть. С ней играет мальчишка-конюх, совершенно простой, славный малый, который очень ее любит и не знает никаких тонкостей в страстях; девочка задает ему такой вопрос:

Тебя секли, когда ты был совсем маленьким?

Тебе это нравилось?

Расскажи, как тебя наказывали?

Да мне просто давали шлепки.

Покажи мне, как тебя секли.

Смеясь, мальчик берет девочку и показывает на ней, как его наказывали.

И Сюзета начинает кричать, задыхаясь от страшного наслаждения.

Сильнее! Бей по-настоящему!

Тот пожимает плечами и произносит:

Вам это не понравится.

Разумеется, девочка не открывала ему вполне своей страсти, а сделала вид, что это ее забавляет, как и всякая другая игра.

Она очень часто надоедала мальчику, говоря:

Я опять нашалила, сделай вид, что ты меня за это сечешь.

Но тот не всегда исполнял ее желание; тогда она старалась его рассердить и заставить прибегнуть к настоящему наказанию ее. Однажды, наконец, она добилась, что тот высек ее в лесу розгами, и при этом она испытывала такое сладострастное наслаждение, что потеряла сознание. Можно себе представить испуг и угрызение совести, которые испытал наивный мальчик при виде ее в таком состоянии.

Ягодицы очень часто привлекают особенное внимание молодых девочек. В одном из недавно появившихся судебных дознаний по делу женского пансиона в Тарасконе, принадлежавшего монахиням, есть одно любопытное место, где следователь как раз говорит о затронутом нами вопросе. Мы приведем его полностью:

«Воспитанницы ложились спать в десять часов вечера в спальных, в которые выходило окно, завешанное белой занавеской от комнатки, где спала надзирательница-монахиня, сестра Елисавета. «Особа самого несносного, сварливого характера, всегда готовая шпионить за нами, - показывает одна из пансионерок. - Пока она занята наблюдением за отделением, где спят маленькие девочки, мы пользуемся случаем…»

Лалюн, - вдруг прерывает гробовое молчание Есфирь. - «Танец ягодиц»?

Жанна Лалюн делает недовольную гримасу и отказывается.

Но все, кто не спит, начинают тихонько говорить:

Да, да, да, танец ягодиц!

Лалюн садится ко мне на кровать, качает отрицательно головой и показывает глазами на кровать, где лежит девочка Ивонна.

Ивонна никому не расскажет, она поклялась! - уверяют несколько воспитанниц.

Лалюн, впрочем, делает еще несколько гримас, потом вскакивает на кровать и вытягивается во весь рост, повернувшись к нам спиной. Обеими руками она поднимает рубашонку и концы ее держит, прижимая сорочку к спине, потом проделывает упражнения: ее ягодицы начинают сжиматься, разжиматься, подниматься и опускаться, как бесноватые. Она вытворяет крупом удивительные штуки. Одним словом, это «танец живота», только наоборот.

Мы все покатываемся самым безумным смехом. Это еще более подогревает Лалюн, и она в этот раз превосходит себя и выделывает ягодицами самые уморительные вещи.

Сама я не в состоянии более сдерживаться и хохочу до слез…»

Оказалось, что сестра Елисавета не только наблюдала за маленькими девочками, но, на горе взрослых девиц, видела все штуки Лалюн и переписала всех зрительниц. На другой день после утренних классов все зрительницы, в числе восьми штук, были посажены на пять дней в темный карцер на хлеб и воду, а четырнадцатилетней Лалюн, по приказанию начальницы пансиона, на той же самой кровати, где она накануне с таким художеством танцевала, дали сто розог. Секла ее сама сестра Елисавета, две другие монахини держали за ноги и руки. Начальница сама присутствовали при наказании девочки. Высекли ее так жестоко, что она, по ее словам, «с трудом встала после наказания с кровати». После этого ее также посадили в карцер на пять суток на хлеб и воду. О своем наказании девочка написала отцу своему - башмачнику. Тот подал жалобу прокурору, который и назначил следствие. Делу не был дан ход, так как министр нашел, что начальница «не вышла из пределов своей дисциплинарной власти, наказав девицу Жанну Лалюн ста ударами розог за безнравственность; хотя наказание было очень строгое, но, по заявлению врача, свидетельствовавшего девочку, не носило характера истязания и не могло причинить вреда ее здоровью. Проступок же Лалюн требовал строгого наказания». Такова резолюция министра Шомье.

В пансионах и школах маленькие девочки очень любят играть в «учительницу и учеников». В сущности, игра является просто благовидным предлогом сечь якобы провинившихся учениц. И нужен внимательный надзор настоящей учительницы, чтобы наказание не производилось по обнаженным ягодицам.

Во время этих первоначальных приступов любовных мечтаний девочка-подросток часто рисует в своем воображении образ известного ей мужчины, грубого, очень властного, ласки которого граничат с насилием… Она почти постоянно воображает, что страсть сопровождается болью и страхом. Не зная ничего о половых отношениях или зная о них мало, она рисует в своем воображении страстные картины, где насилие и флагелляция играют важную роль и как бы заменяют совокупление.

Я лечил одну девочку, которая мне поведала, что, начиная с четырнадцати и до пятнадцати лет, она никогда не засыпала без того, чтобы не нарисовать в своем воображении почти всегда одной и той же сцены, которая глубоко возбуждала ее и доставляла ей сильное сладострастное наслаждение. Она воображала себя замужем за человеком очень безобразным, который подходит к ней и хочет ее поцеловать; так как она с ужасом отказывается, он ее хватает, связывает и начинает немилосердно колотить. Девушка настолько сильно рисовала себе подобную картину, что испытывала сильное удивление, что на ее коже не было следов от побоев.

Другая девочка-подросток, тоже моя пациентка, также, по ее словам, мечтала о грубом мужчине, которого она воплощала в своем дяде, человеке очень крепкого сложения и очень грубом. В действительности она никогда не сказала ему ни одной двусмысленной фразы, и он никогда даже не подозревал, какую роль играет в воображении своей племянницы, но наедине она отдавалась ему без оглядки.

Два раза во время сна ей ясно представилось, что этот человек вошел к ней и позволил себе насилие над ней. Впечатление от насилия было у нее так поразительно живо, что раз, когда дядя случайно был у них в доме, она в течение некоторого времени была вполне уверена, что он действительно к ней приходил в комнату.

Не зная ровно ничего о половых сношениях, она была убеждена, что этих мнимых сношений совершенно достаточно для того, чтобы она забеременела, а потому все время, пока у нее не появились регулы, была в страшном волнении.

Эдгар Б., помещик, живущий большую часть года в своей деревне, - страстный флагеллянт; жена отказалась пойти навстречу его фантазиям, и он с большим трудом находил лиц, готовых удовлетворить его страсть к активной флагелляции. Тогда он обратил свои взоры на девочку, которая пасла баранов; она согласилась, сначала соблазнившись прелестью получить несколько копеек, позволить ему высечь себя розгами. Но вскоре она испытала под розгами такое сильное наслаждение, что стала просить Б. сечь ее розгами сколько ему угодно и даром, лишь бы ей испытывать невыразимое сладострастное удовольствие во время порки.

Людовик Н., рассыльный, имел трех дочерей. Как только утром его жена отправлялась на работу, он приносил розги и по очереди сек своих дочерей, которым это доставляло большое удовольствие. Причем он никогда не позволял себе никаких с ними других вольностей. Истые поклонницы пассивной флагелляции, они в ней одной находили высшее наслаждение и оставались девственницами.

Доктор В., страстный флагеллянт, насчитывал десятками девочек, которые испытывали полное удовлетворение под розгами.

Впрочем, по достижении восемнадцатилетнего возраста девушка обыкновенно теряет подобное расположение и, наоборот, становится страшно пугливой и чувствительной к болезненному прикосновению розог или плетки к ее коже. В этом возрасте между женщинами редко можно встретить искреннюю любительницу пассивной флагелляции.

В этом инстинктивном отвращении играют роль многие факторы. Половая любовь представляется ей более или менее ясно, ее чувства направляются к природным любовным наслаждениям, потом она становится кокетливой, дорожащей прелестями своего тела. Флагелляция представляется ей позорной, смешной, способной повредить ее красоте… Теперь ее идеалом становится уже не мужчина грубый, недавний укротитель. Она мечтает о нежных ласках, о коленопреклонении перед нею мужчины, об обожании ее мужчиной молодым и красивым.

От двадцати до тридцати лет искренняя флагеллянтша встречается только между невропатками, истеричками или такими, которые были приучены к флагелляции еще с детства и сохранили эту привычку.

Мы могли бы назвать очень почтенного судью, который приучил к флагелляции дочь своей гувернантки; начиная с десяти лет и потом в течение двадцати лет она была добровольно послушной жертвой его страсти к флагелляции.

Мишле в своей «Истории Франции» говорит, что телесное наказание детей было повсеместно в таком ходу, что от него не были избавлены даже принцы крови. Король Генрих IV в одном из своих писем к госпоже де Монглан, воспитательнице королевских принцев, пишет: «Я не особенно доволен тем, что вы не сообщили мне, что высекли моего сына розгами, так как я желаю и вам приказываю наказывать его розгами каждый раз, как только он проявит упрямство или позволит себе какую-нибудь шалость, зная очень хорошо по себе, что ничто в мире не принесет ему столько пользы, как розги; я знаю по опыту на себе самом, что они были очень полезны для меня, так как в его годы меня очень часто пороли розгами. Вот почему я и вас прошу отнюдь не стесняться и сечь его розгами, как только найдете это нужным, а также сообщите ему об этом». С той же строгостью воспитывались и дети прусского короля. Отец Фридриха Великого даже злоупотреблял телесными наказаниями своих детей. Молодой Фридрих однажды приказал заменить железную столовую вилку, которую он обыкновенно употреблял при еде, серебряной; его отец это заметил и немедленно велел за это высечь его розгами, чтобы раз и навсегда отбить у него охоту к роскоши.

Английский историк Карлейль рассказывает, что отец Фридриха Великого избил учителя его за то, что застал его изучающим с сыном латинский язык, когда король формально это запретил, а сына, за непослушание, немедленно же велел жестоко при себе наказать розгами.

Вот что пишет этот принц в одном из писем к матери: «Я в полном отчаянии. То, чего я так боялся, случилось со мною. Король совершенно забыл, что я его сын. Сегодня, по своей обычной привычке, он вошел ко мне в комнату и, как только увидал меня, схватил за шиворот и стал колотить тростью. Напрасно я старался уклониться от ударов. Он был в страшном бешенстве и бил меня до тех пор, пока сам не устал. Я положительно не в силах более терпеть подобное обращение и готов на все, чтобы избавиться от таких мучений…»

Тот же принц вздумал добиваться благосклонности у одной барышни по имени Дора Риттер из города Потсдама.

Король велел пригласить к себе девушку, позвать трех своих гайдуков, принести скамейку и розог. Несмотря ни на какие мольбы бедной Риттер, гайдуки, по приказанию короля, раздели ее и разложили на скамейке. Король велел держать ее одному за ноги, другому за руки, а третьему сечь розгами. Ее пороли так жестоко, что вскоре вся ее спина представляла живой кусок мяса, а ягодицы были иссечены, как котлета… Короля не тронули душераздирающие крики истязуемой девушки. Он только тогда велел прекратить пороть ее, когда девушка перестала орать, потеряв сознание. Когда она оделась и получила позволение уйти, король сказал, что сегодняшняя порка ничто в сравнении с той, которая ее ожидает, если он узнает, что она хотя бы один раз виделась где бы то ни было с сыном его.

Следует еще заметить, что, подвергая детей наказанию розгами, сами наказывающие - родители, учителя или гувернантки, не остаются равнодушными.

Брантом заметил этот факт и пишет:

«Я слышал от одной очень почтенной дамы, что ее, когда она была девочкой, мать наказывала розгами иногда по два раза в день, но, по ее мнению, не за шалости, а потому только, что матери доставляло удовольствие слышать ее крики и видеть, как она вертится под розгами. Пороли ее до пятнадцати лет».

Из королевских принцев Франции, кажется, более всех секли, когда он был наследником престола, будущего короля-солнце - Людовика XVI.

Наказывать розгами могли его только воспитатель де Монтазье и госпожа Ласкост.

«Наказывали принца очень часто, - говорит в своих мемуарах госпожа Ласкост, - и притом довольно строго; раз, когда принц умышленно не ответил на поклон министра и я его собиралась высечь розгами за это, тело его было настолько иссечено, что случайно увидавшая это сестра его предложила высечь ее взамен брата».

По словам все той же госпожи Ласкост, телесные наказания детей практиковались в семьях столь же часто, если даже не чаще, чем в пансионах. До назначения воспитательницей наследника престола госпожа Ласкост была начальницей одного пансиона для дочерей аристократок. Вот что она рассказывает про свое собственное детство: «Мы все, я и три моих сестры, жили дома и учились в школе, где вовсе не были в ходу телесные наказания; сажали в карцер, надевали колпак и т. п., но никогда ни одну девочку не наказывали каким бы то ни было образом телесно; зато наши родители почти до самого нашего замужества поддерживали свой авторитет при помощи розог. Правда, и мать, и отец наказывали очень редко и только розгами. Но мы знали, что оба они непременно высекут каждую из нас, если мы этого заслужим. Особенного унижения мы при подобных наказаниях не испытывали… так как почти никто в доме не знал, если которая из нас была высечена. Хотя иногда наказывали очень строго. Последний раз я была наказана за то, что пошла на свидание к одному молодому человеку, который ухаживал за мной, но которого мои родители терпеть не могли. Я успела вернуться до возвращения домой моей матери, но она меня видела на улице с молодым человеком; кроме того, не зная этого, я энергично отрицала, что в отсутствие матери и отца выходила из дома. В конце концов меня уличили во лжи, и, посоветовавшись с отцом, мать решила высечь меня розгами на другой день утром, когда прислуга уйдет на рынок за провизией. В ожидании наказания я всю ночь не могла заснуть и плакала. Я спала со старшей сестрой и рассказала ей всю историю. Она обещалась утром упросить мать простить меня. Утром я сама слышала, как она просила мать простить и не сечь, но мать была непреклонна. Меня уже очень давно не наказывали розгами, и я никак не думала, что придется опять познакомиться с ними. Как только наша кухарка ушла на рынок, мать явилась в нашу комнату с двумя пучками розог. Увидав такую массу розог, я поняла, что меня ожидает очень серьезное наказание, бросилась в ноги к матери и стала умолять простить. Но мать была неумолима… Очень строгим голосом велела старшей сестре выйти из комнаты и оставить нас вдвоем. Когда та вышла, я еще раз стала просить прощения, но мать мне сказала, что если я сейчас же не разденусь и не лягу на кровать, чтобы она меня привязала, она подождет возвращения с рынка Мари и тогда с помощью ее и отца меня высекут. После этого я увидала, что мне не избежать наказания; быть же наказанной в присутствии прислуги и отца еще стыднее. Быстро раздевшись и оставшись в одной рубашке, я легла на кровать. Мать молча привязала меня за руки и ноги к кровати. Затем, подняв мне рубашку, начала меня сечь… Секла она, как мне показалось, страшно долго и больно. Сестры мне потом говорили, что я орала, как безумная. Я кричала, просила прощения, как пятилетняя девчонка, обещалась никогда больше не назначать свиданий; но меня все секли и секли. Наконец перестали, позволили встать и одеться. Когда я посмотрела в зеркало на свое тело, то увидала, что оно было все в полосах, из которых некоторые были темно-синие, местами сочилась кровь. После этой порки я больше никогда уже не ходила на свидания».

Флагелляция детей может привести совершенно к неожиданным результатам. Если произвести наблюдения над детьми, то можно заранее указать на будущих флагеллянтов. Такими непременно будут те, которые находят удовольствие в наказании и охотно ложатся под розги, умышленно совершая поступки, за которые их ждет порка, а также те дети, которые любят играть в учителя и учеников, при этом просят, чтобы их секли под разными предлогами.

То, что происходит в семьях, ничем ровно не отличается от происходящего в школах. Так, на ребенка, подвергаемого наказанию розгами, думают подействовать не только физической болью, но и стыдом, - розги или плетки считаются позорными орудиями наказания, в особенности, если наказывают ими в присутствии сотоварищей или подруг, или взрослых. Но боль, как мы уже видели, может некоторым доставлять наслаждение, так же, как и унижение и вид обнаженного тела; все это может подготовить будущих флагеллянтов.

В Англии, как мы уже сказали в первом томе, телесные наказания детей обоего пола были в ходу как в семьях, так и в школах, да сохранились еще и по настоящее время.

В старину телесное наказание детей считалось настолько необходимым при воспитании их, что школьников или школьниц в училищах секли не только за какую-нибудь вину, а просто потому только, что считалось полезным пороть ребенка.

Эразм Роттердамский говорит, что во имя подобного принципа его часто секли в школе. Так, его учитель сек, чтобы посмотреть, как он переносит боль. Теперь телесные наказания применяются в общественных школах в редких случаях - за безнравственное поведение, дерзости начальству и оскорбление нравственности. Но в частных школах они и до сих пор в гораздо большем ходу и нередко заменяют карцер или другие наказания.

В XIX веке, вплоть до 1830 года, в женских пансионах беспощадно секли розгами или плеткой девочек, иногда довольно взрослых. Дисциплинарными правилами большинства пансионов устанавливалось три степени наказания. Первая - виновного или виновную наказывали розгами или плеткой начальник или воспитатель собственноручно, в присутствии одной прислуги. Вторая степень - наказывали на скамейке или деревянной кобыле, при этом допускалось присутствие трех прислуг, из них двое держали, если наказываемый или наказываемая не были привязаны, а третий или третья секли. И, наконец, третья степень - подобное же наказание, но на глазах всех сотоварищей или подруг по классу или, в редких случаях, в присутствии решительно всех учеников и учениц. Когда применялась третья степень к девочке, то перед тем, как привести ее в экзекуционную комнату, на нее надевали ночную сорочку.

Вот что рассказывает бывшая воспитанница одного из лучших пансионов Лондона: «…Некоторые мои подруги рассказывали мне, что после первых ударов розгами они испытывали странное чувство, и то, что должно было служить наказанием, порождало в их уме такие райские мысли, что они испытывали страшное наслаждение. В то время я не могла понять этого, но когда вышла замуж, то мне все объяснил мой муж настолько подробно и хорошо, что я теперь глубоко убеждена в том, что девочек старше двенадцати лет отнюдь не следует наказывать телесно из опасения вызвать раннее половое возбуждение и наклонность к онанизму».

Так, у одной из ее подруг, которая за излишние ласки с подругой была торжественно, в присутствии всего класса высечена розгами, первое половое возбуждение возникло после наказания. Между тем ее наказали жестоко, привязав к лестнице, и после наказания прямо отнесли в лазарет.

В 1797 году одна дама, по имени Розалия Брингтон, вдова, очень богатая, попала на скамью подсудимых по обвинению в истязании своего десятилетнего сына и двух дочерей, из которых одной было тринадцать лет, а другой четырнадцать. Мы приводим, исключив некоторые подробности, показание у судьи лакея Джона Белля.

«Я был послан к госпоже Брингтон конторой Кларка. Нанимая меня, Брингтон предупредила, что я обязан буду исполнять все ее приказания. Я обещался делать все, что она прикажет. Вскоре я узнал, что она подразумевала под словами «исполнять все ее приказания». На другой день утром, в то время, как я накрывал стол для завтрака, госпожа Брингтон спросила меня, не служил ли я когда-нибудь в школе и не помогал ли я наказывать розгами учеников? Я ответил, что в школе не служил, но что меня самого отец и мать в детстве не раз секли, и потом, тут нет никакой хитрости, и я могу помочь, если она захочет наказать кого-либо из своих детей. Не больше, чем через час после нашего разговора, сын госпожи Брингтон толкнул меня нечаянно, и я выронил блюдо с рыбой на пол.

Держите, Джон, хорошенько этого шалуна, пока я схожу за хорошими розгами.

Через несколько минут барыня принесла пучок розог, велела мне раздеть кричавшего и вырывавшегося мальчугана и, положив на колена, высечь розгами, как меня когда-то секли. Я быстро спустил штанишки и начал сечь барчонка. Барыня, пока я сек, все время смотрела и приговаривала: «Хорошо, посильнее его…» Она велела перестать сечь, когда мальчик был наказан очень строго, так что во многих местах показалась кровь.

Но я был страшно поражен, когда в тот же вечер мне было велено высечь розгами старшую барышню. Когда барыня заметила, что я стесняюсь немного, то строго мне сказала: „Если, Джон, вы хотите у меня служить, то извольте сейчас привязать шалунью к кушетке“. Пришлось повиноваться и привязать барышню к кушетке, хотя она сильно сопротивлялась и даже укусила мне палец, но я вскоре с нею справился… Затем, взяв по приказанию барыни розги, я стал ее сечь. Барыня указывала, где бить. На другой день она наказывала также младшую барышню и опять мальчика. Детей секли почти каждый день. Иногда барыня сама секла, но гораздо чаще приказывала мне пороть их. Наказывали и плеткой, но реже. Особенно жестоко барыня наказывала старшую барышню. За какую-то грубость мне было приказано так долго сечь розгами, что она вся была в крови и два раза теряла сознание…»

По жалобе соседей дело дошло до суда, но судья оправдал Брингтон, так как нашел, что Брингтон «наказывала за проступки и не вышла из пределов родительской власти»… По возвращении из суда госпожа Брингтон, с помощью того же Белля, жестоко выпорола розгами всех трех детей. Эта порка дошла до полиции, и та опять привлекла Брингтон к суду, но судья снова ее оправдал, найдя, что «за показание, данное детьми на суде при разборе первого дела, госпожа Брингтон могла наказывать их гораздо строже, чем они были наказаны».

В вопросах о сечении детей, конечно, лучше всего было бы допросить их самих, но по многим причинам это неудобно.

У Ницше Заратустра говорит, что женщину необходимо сечь.

До Ницше к такому же выводу пришел поэт Юлий де Бове.

В наше время немногие поэты дадут совет пороть женщин за капризы.

По судебным приговорам женщин наказывали в сравнительно очень недавнее время.

Начиная с самых отдаленных времен женщину секли по обнаженному телу за незначительные даже поступки. С особенной жестокостью в старину наказывали их розгами или плетьми, публично, по обнаженному телу, за адюльтер. Обычай довольно нескромный наказывать женщин по обнаженному телу возник в те отдаленные времена, когда нагота тела женщины никого не шокировала, даже почтенный ареопаг судей.

С наступлением христианской эры по-прежнему продолжали сечь обнаженных женщин, но подобное наказание, не безнравственное в древние времена, стало теперь безнравственным.

В Греции ценилась физическая красота, и этот удивительный народ понял, что нет ничего странного в том, чтобы девушке с красивым крупом поднести статую, триста талантов золотом и лавровый венок. Мы же платим какому-нибудь тенору за его красивый голос по несколько тысяч франков в вечер!

Один и тот же поступок может быть нравственным и безнравственным, смотря по производимому им действию.

Когда наказывали публично розгами виновную весталку, народ и патриции говорили: «У нее хороший круп!» Когда в подземелье инквизиционного суда монахи секли хорошенькую молодую женщину, то у них глаза горели сладострастием. Монахи видели то же самое зрелище, что и римляне, но последствия от него были совершенно различные… Березовые розги покрывали атласную кожу красными прозрачными рубцами, слышались вопли от боли, а в голове монахов был настоящий ад…

Все читатели знают из истории, какую геенну огненную представляли средневековые тюрьмы?

Я не собираюсь распространяться здесь по поводу тех ужасных пыток, которые воображение истязателей придумывало для злосчастных жертв, попавших в их лапы.

Когда секли женщину, мысль унизить ее была по меньшей мере так же сильна, как и желание заставить ее страдать физически.

Через всю историю проходит красной нитью стремление мужчин оскорбить стыдливость женщины перед тем, как причинить ей боль.

В средние века секли проституток, чтобы устыдить их; в наши дни случаи сечения молодых девушек с дисциплинарной целью вовсе не так редки, как думают некоторые. И всегда мужчина, подвергая наказанию розгами или плетью провинившуюся женщину, стремится прежде всего унизить ее, оголив ей зад на глазах присутствующих.

У натур возвышенных стыд от того, что будут подняты юбки, спущены панталоны, значительно тяжелее или мучительнее самой сильной боли от розог или плети.

Это подтверждается многими историческими примерами.

Не раз уже занимались психологией преступниц, но среди судей, особенно старинных, были прежде всего мужчины, со всеми желаниями, свойственными мужчинам, и которым услужливое правосудие помогало осуществить эти желания.

В подземелье инквизиционного трибунала приводили молоденькую девушку, очень красивую, обвиняемую в колдовстве. Обнаженная вполне или отчасти, она должна была показать все самые сокровенные прелести своего тела…

Мужчина всегда остается мужчиной, и вот судья пользуется своим положением, чтобы видеть более того, что требуется по делу.

Понятно, что наказанием выбирается сечение, как соединяющее приятное с полезным… Пользуются самым пустяшным предлогом, чтобы вызвать громы флагелляции на несчастных женщин или девушек. Да и как было мужчинам устоять против возможности полюбоваться прелестями женщин!

Если в теологии были споры, есть ли у женщины душа, то вопрос, следует ли сечь женщин, не вызывал никаких тогда споров, так как все были согласны, что их нужно сечь, и если спорили, то только относительно способов применения телесного наказания.

Если что и может несколько смягчить ужасную сторону унизительного наказания розгами или плетью женщин, то только мысль, что не все виды флагелляции были слишком суровы, и иногда красота взволнованной и плачущей женщины или девушки заставляла невольно мужчину смягчить удары…

Глава XVIII Телесные наказания женщин на Востоке

Хотя торговля рабами строго преследуется в Азии и в Африке, торговцы, поставщики для турецких гаремов, находят средства добывать человеческое мясо к услугам азиатских пашей.

В прежние времена владетельные особы содержали особых комиссаров, объезжавших Грузию и Кавказ вообще с целью похищения девушек, славившихся своей красотой, – для снабжения ими гаремов вышеупомянутых особ. Так как подобный варварский способ в наше время не практикуется, торговцы рабынями прибегают к другим средствам: они по прежнему охотятся за человеческой дичью, но вместо силы теперь пускают в ход обольщение, прельщая молодую девушку более или менее значительной суммой денег и стараясь уговорить ее бросить своих бедных родителей, чтобы жить в роскоши и безделье. Нередко также и родители продают своих дочерей этим торговцам человеческим телом.

Но так как громадное большинство таких девушек без всякого образования и очень невоспитанные, покупатели отправляют в особые учреждения, нечто в роде пансионов, где опытные женщины обучают их манерам и уменью держать себя в предстоящем им новом положении; благодаря этому ценность их значительно возрастает против того, если бы их продать немедленно после покупки.

Подобные воспитательные пансионы существуют, главным образом, в Малой Азии и Аравии, они представляют как бы склады женщин, черных и белых, всевозможных рас, – в распоряжении богатых мусульман.

Подобные учреждения могут быть посещаемы довольно свободно даже европейцами; за несколько золотых монет допускают осматривать эти оригинальные пансионы, обыкновенно устроенные с большой роскошью, так как нередко их посещают очень богатые особы – с целью лично выбрать женщину.

В таких учреждениях женщины считаются рабынями, а потому обращаются с ними очень строго. Разве не необходимо, чтобы будущий господин нашел полное и беспрекословное послушaние в той, которую он покупает для своего наслаждения? Вот почему, если которая-либо из них в чем-нибудь провинится, то она немедленно передается в руки евнухов, которые наказывают ее телесно.

В таком доме каждая рабыня спит на досках, покрытых только ковром, говорит корреспондент газеты «Стандарт», который провел четыре дня за большие деньги в таком учреждении и имел возможность наблюдать все порядки, на колени ей на ночь одеваются особые колодки, чтобы она привыкла спать неподвижно и не могла впоследствии будить своего будущего господина. Утром эти колодки снимаются.

После этого их всех одновременно гонят в особую комнату, где в полу понаделаны дыры, предназначенные для удовлетворения естественной потребности, которая удовлетворяется ими всеми одновременно.

После того, как они удовлетворили свою естественную потребность, их ведут в умывальную комнату, где их тщательно массажируют, а затем сажают в довольно горячую ванную; по выходе из которой они поступают в распоряжение педикюрш и маникюрш, которые служат им в то же самое время и горничными, причесывающими и одевающими их.

Если которая из рабынь заслужила своим поведением награды, то ей позволяют спать без колодок или даже с подругой, с которой она может забавляться разными чувственными наслаждениями, которые, для развития в ней сладострастия, сильно поощряются.

Наказания бывают исключительно телесные и очень жестокие; тут можно встретить самую варварскую утонченность с чисто дьявольской жестокостью.

Для наказаний имеется особая комната. В ней находятся всегда наготове всевозможные орудия наказания: ременные плети, веревочные плети, длинные прутья, лежащие в воде, для сохранения гибкости, волосяные щетки, стальные цепочки, снабженные более или менее тяжелыми гирями и т.д.; посреди комнаты стоит скамья, на которой наказывают, довольно широкая и снабженная кольцами, крючками, веревками, ремнями; один вид подобной скамьи наводить ужас…

Обыкновенно за небольшой проступок дается не более двадцати ударов по обнаженному телу розгами или плетью, – главное при наказании, чтобы ни по одному месту тела не пришлось два удара и кожа не была бы повреждена. За более важные проступки подвергают всевозможным истязаниям, продолжая заботиться о целости кожи. Подвергают и значительно большему числу ударов розгами или плетью, но тогда, опять же с целью сохранения кожи, секут через мокрые простыни, которые во время наказания меняют несколько раз.

После двадцатого удара или вообще после окончания наказания розгами или плетью наказанную относят в соседнюю ванную комнату, где ее немедленно погружают в холодную ванну.

При корреспонденте, находившемся в соседней ванной комнате и наблюдавшем через отверстие, наказывали трех провинившихся женщин.

Наказание происходило в присутствии владельца дома и производилось тремя евнухами. Наказанных приводили по очереди. Все они послушно ложились на скамью и вообще давали все делать с собой перед наказанием, но во время наказания неистово кричали… Вот описание экзекуции:

«Первой привели наказывать девушку совсем ребенка еще. Она была в одной рубашке. Около скамьи стоял с розгами в руках один евнух и часто ими зловеще свистел в воздухе. Девушка, видимо, что-то хотела объяснить, но ей не дали и два евнуха быстро уложили ее на скамейку и привязали. Было удивительно грустно смотреть на обнаженную девушку, лежавшую привязанной на скамье.

Как только евнухи привязали ее, то отошли в сторону. К ней близко подошел владелец и стал что-то скоро говорить…

Евнух с розгами отошел на шаг от скамьи и смотрел, как собака, в глаза владельцу. Затем, вероятно, тот велел начать ее сечь, потому что евнух свистнул розгами в воздухе и ударил по телу. Свист резкий, отвратительный. Раздался нечеловеческий крик и на теле легла красная полоса.

Через каждые пять ударов евнух переходил на другую сторону скамьи, меняя при этом каждый раз розги. Считал удары другой евнух. Мгновение между ударами казалось мне целым часом. Когда ей дали двадцать ударов, то евнухи быстро отвязали девушку, она встала и стала что-то говорить владельцу. Все время, пока ее пороли, она неистово орала односложными звуками, произнося какие-то слова между ударами… Когда она встала и стала говорить, то лицо у нее было бледное-бледное, видимо она силилась улыбнуться, но у нее выходила какая-то жалкая гримаса. По знаку рукой владельца, ее увели и через несколько секунд привели другую.

Эта была высокая, уже вполне сформировавшаяся девушка черкешенка. На ней лица не было… Девушку заметно колотила дрожь, она как-то беспомощно оглядывалась, словно затравленный заяц… Владелец несколько раз повторил громко одно слово, – переводчик перевел корреспонденту, что он говорить ей „ложись».

В это время один евнух, уходивший, вернулся с двумя простынями, намоченными в воде. По объяснение переводчика, значило, что ее будут очень строго наказывать…

Но она не ложилась, тогда два евнуха взяли ее, подняли на руки, положили на скамейку и привязали. Владелец опять сказал что-то, оказавшееся приказанием дать ей двести ударов. Даже переводчик сказал: «Больно много, – большая вина у нее!»

Снова свист, дикие крики, причитания в промежутки между ударами, теперь полос не было видно, а только судорожные вздрагивания тела.

Эта наказанная сама уже не могла встать со скамьи, – ей помогли евнухи, которые и увели ее, поддерживая…

Наконец, привели третью, приблизительно такую же девушку, как вторая. Эту не раз ложили на скамейке. Она была подвергнута истязанию грудей, после этого наказана на скамейке плетью и, как и две ранее наказанных, посажена в холодную ванну. Последняя, во время истязания, впала в обморочное состояние…»

Мы уже сказали, что при всех истязаниях стараются причинить как можно больше мучений, не повреждая кожи.

По словам того же корреспондента, очень часто наказывают провинившуюся девушку еще так, раздевают ее донага, ставят спиной к колонне в комнате или стене, связав кисти рук, поднимают их вверх и привязывают за руки к стене так, чтобы один локоть закрывал лицо, ноги наказываемой привязывали к кольцам в полу и в таком положении владелец или евнух наказывают ее розгами по передней части тела. Так как эта часть тела особенно чувствительна, а наказание производится обыкновенно довольно жестоко, то редко когда несчастная выносит назначенное число розог, не потеряв от боли сознания; но ее тогда приводят в чувство и затем опять продолжают драть, пока не дадут сполна назначенное число ударов. Правда, подобному наказание подвергают за более важные проступки, как например – за побег, на которых не действуют другие наказания, за покушение к побегу, потерю невинности, при чем за последний проступок всегда наказывают, не щадя кожи и нередко засекают на смерть.

За побег обыкновенно подвергают подобному наказанию после жестокого истязания и наказания по задней части тела, после выхода из ванной…

Корреспонденту удалось купить в Бейруте рисунок, изображающей наказание подобным способом девушки владельцем подобного склада рабынь.

med.wikireading.ru

Женщина телесные наказания

Развіцце права і правоў чалавека на беларускіх землях. Подробнее

БДЦ В АРХИВАХ

Наши находки из истории репрессий, тюрем, преступлений. Подробнее

ЧТО, КАК И ГДЕ ИСКАТЬ?

Поиск сведений о репрессированных родственниках. Подробнее

АДВОКАТ РАЗЪЯСНЯЕТ

Как коснется декрет каждого гражданина. Подробнее

Документальный фильм

Фильм-расследование о фактах внезапных смертей и исчезновений в Беларуси политических оппонентов режима. Подробнее

Цена беларуской свободы (инфографика)

Х-файл

Правозащитники против пыток

Мониторинг мест содержания административно арестованных (инфографика). Подробнее

Для кого писан закон? Мы выяснили (Инфографика)

Кому служит Закон об обращениях граждан? Гражданам или чиновникам. Подробнее

10.05.2018

Длинные руки администрации колонии? Ресоциализация по-белорусски

28.04.2018

В Тбилиси прошла международная конференция «Открытость государственных архивов»

20.04.2018

Петыцыя Людмілы Кучуры: Саўмін перанакіроўвае, МУС адмоўчваецца

Офис адвоката

Республика Беларусь считает неприемлемой жалобу Ульяны Захаренко в КПЧ

Мать умершего осуждённого требует возбудить уголовное дело в отношении должностных лиц ИК №13

Государство отказывает Ульяне Захаренко исполнить соображения Комитета по правам человека

Телесные наказания в школах: кто, где и как наказывает детей

После нашумевших заявлений российского продюсера Яны Рудковской о наказании сына ремнём выясняем, как относятся к телесным наказаниям в России и за ее пределами.

В недавнем интервью «Дождю» Рудковская сказала, что её родители в детстве пускали в ход ремень в воспитательных целях и она сама ценит некоторую жёсткость в воспитании сына ради того, чтобы он «вырос мужчиной».

Это признание вызвало скандал. В среду продюсировавшая Диму Билана светская львица опубликовала в «Инстаграме» видео, в котором её сын (она называет его «Гном Гномыч») называет рассказ матери о наказаниях шуткой.

A post shared by Yana Rudkovskaya (@rudkovskayaofficial) on Apr 4, 2018 at 8:39am PDT

Конец Instagram сообщения,

Без ротанговых палок?

Большинство психологов и психиатров, публиковавших работы по теме воспитания детей, выступают против наказаний, не видя в них никакого образовательного эффекта, но считая их исключительно отравляющими отношения.

Шлёпать детей законодательно запрещено как минимум в 44 странах мира. Первой страной, которая ввела полный запрет на телесные наказания в 1979 году, была Швеция.

При этом в некоторых государствах разделяются вопросы телесных наказаний дома и в школе: например, в странах Скандинавии и Ирландии законодательно запрещено наказывать детей везде, но в Британии и России при запрете школьного наказания шлепки дома остаются на совести родителей.

К 2018 году телесные наказания остаются допустимыми преимущественно в консервативных странах, таких как Египет, или Сирия.

Обособленно в этом ряду стоит высокоразвитый, урбанизированный Сингапур, где наказание ротанговыми палками активно практикуется для насаждения дисциплины среди школьников (но не школьниц).

До недавнего времени эта практика существовала и в Южной Корее. Но с 2011 года индивидуальные наказания палками в школах запрещены. Впрочем, как и в Японии, они до сих пор применяются в сельских школах.

В США нет федерального закона, запрещающего наказания детей. В 31 штате и столичном округе Колумбия, впрочем, запрет на наказания в школах действует давно, в Нью-Джерси — аж с 1867 года; в остальных штатах и Вашингтоне его ввели в период с 1971 по 2011 год.

Дебора Сендек, директор Центра эффективной дисциплины в Огайо — штате, отменившем телесные наказания меньше 10 лет назад, — убеждена в абсолютном вреде наказаний. «Они могут иметь краткосрочный эффект, то есть, ребёнок осознает, что делать так-то нельзя, но на время. В долгосрочной перспективе от шлепков и тем более побоев нет никакой пользы, наоборот», — говорила она в интервью.

«За ушко да на солнышко»

В Советской России официальный запрет на телесные наказания в школах действовал ещё с 1918 года. Впрочем, он нередко нарушался, особенно в трудовых коммунах, в детских учреждениях системы ГУЛАГ и позже в детских исправительных учреждениях.

Заведующий отделом клинической психологии научного центра психического здоровья Российской академии медицинских наук Сергей Еникополов рассказал Русской службе Би-би-си о временах своего детства: «Хорошо помню, как в третьем-четвертом классе многие мои одноклассники приходили в школу и не могли сесть за парту, у них там всё горело».

Сегодня, по российскому законодательству, родители могут быть привлечены к уголовной ответственности по статье 116 УК за телесные наказания детей. Она предполагает наказание в виде штрафа или обязательные работы, или арест на срок до трёх месяцев.

По данным Human Rights Watch за 2012-13 годы, каждый день с насилием в семье сталкиваются до 36 тысяч женщин и 26 тысяч детей.

В 2016 году в Думе обсуждался законопроект о полном запрете телесных наказаний, но до принятия закона дело не дошло из-за сопротивления консервативного лобби. Тюремный срок для распускающих руки родителей сочли «чрезмерным проявлением ювенальной юстиции».

По сей день о «пользе» телесных наказаний высказываются некоторые представители религиозных конфессий (в частности, РПЦ) и консервативные политики (Елена Мизулина).

Фабрики джентльменов

До середины 1970-х годов наказание розгами в британских школах практиковалось довольно широко, включая самые престижные частные учебные заведения, такие как Итон и Хэрроу. Причем долгое время розгами учеников били публично по обнаженным частям тела не только учителя, но и старшие ученики, старосты, с согласия педагогов.

Прямой запрет на использование телесных наказаний в государственных школах в Британии был введен в 1986 году. Однако лишь спустя 17 лет их окончательно запретили и в частных заведениях.

Несмотря на это, всего 10 лет назад, согласно анонимному опросу журнала TES, 22% учителей королевства считали битьё детей допустимым.

Консультантка по образованию в Великобритании для российских мигрантов Ирина Шумович сказала Русской службе Би-би-си, что никто из её клиентов не рассматривал вопрос о наказании своих детей и не опасался подобных мер со стороны школ.

«Ни с какими наказаниями в британских школах я не сталкивалась никогда. Российские семьи приезжали с энтузиазмом и верили, что британское образование — лучшее, поэтому такими вопросами даже не задавались. Отдельные родители беспокоились о возможной гомосексуальности учителей в частных школах для мальчиков — но это подозрительные люди», — заметила Шумович.

Что нужно знать женщине желающей выйти замуж за мусульманина

1. Мусульманам разрешено многоженство (только мужчинам!)
Вы уверены, что он не воспользуется этой возможностью когда ваши отношения охладеют?

2. Мусульманину (ТОЛЬКО МУЖЧИНЕ!) разрешена супружеская измена (прелюбодеяние) но только с НЕмусульманкой.
Тогда это прелюбодеянием не считается.

3. В исламе женщина является собственностью мужчины.

4. Брак в исламе не является независимым

5. Мусульманским женщинам ЗАПРЕЩЕНО подавать на развод, это право имеют ТОЛЬКО! мужчины.

6. Мусульманам запрещено не только брать в жены НЕ мусульманок но даже дружить с НЕмусульманами. Это означает, что если вы немусульманка то ему придется обратить вас в ислам либо оставить.

7. Желающему принять ислам нужно знать, что за выход (отказ) из ислама кораном предусмотрено наказание смертной казню через отрубание головы.

8. Становясь мусульманкой вам нужно быть готовой к тому, что муж получает санкционированное Аллахом и Кораном право бичевать вас.

9. Коран позволяет мусульманину лгать при необходимости. Такая ложь называется «Такия».

10. В коране есть очень много красивых стихов посвященных женщине но не торопитесь им верить возможно это всего лишь такия ибо в коране много прямо противоположных стихов

Чтобы не быть голословным приведу стихи (аяты) из корана подтверждающие приведенные выше утверждения.
Ислам считает образцом для подражания и моделью поведения пророка Мухаммада.
Вот как описывает коран личную жизнь пророка.

Пункт №1 Многоженство

Сам Мухаммад имел, как утверждают разные источники от 9 до 21 жен.
Несомненно то, что девять их было как минимум.
Самой молодой из них было девять (9) лет когда Мухаммад вступил с ней в сексуальные отношения.

Табари VII:7 “Пророк женился на Айше в Мекке, за три года до Хиджра, после смерти Хадижи, когда ей было шесть.” Исхак:281 “Когда Апостол приехал в Медину, ему было пятьдесят три.” Табари VII:6 “В мае, 623 Посыльный Аллаха осуществил брак с Айшой.”

Табари IX:131 “Моя мать пришла ко мне, когда я каталась на качелях, она взяла меня на руки и опустила на землю. Няня умыла мне лицо и повела за собой. Когда я приблизилась к дверям, няня остановилась, чтобы я могла отдышаться. Когда я вошла, Мухаммад сидел на кровати в нашем доме. Моя мать заставила меня сесть ему на колени. Другие мужчины и женщины встали и ушли. Пророк вступил в связь со мной в моем доме, когда мне было девять лет”.

Коран 4:3 “А если вы боитесь, что не будете справедливы с сиротами, то женитесь на тех, что приятны вам, на одной, двух, трех или четырех. А если боитесь, что не будете справедливы, то – на одной или на тех, которыми овладели ваши десницы (на пленницах и рабынях, лишённых полной свободы и личных прав, которые ещё до перехода в ислам стали собственность мусульман). Это – лучше, чтобы не уклониться (4). И давайте женам их вено в дар. Если же они соблаговолят чем-нибудь из этого для вас, то питайтесь этим на здоровье и благополучие.”

Сахих Бухари: Том 1, книга 5, номер 270:
Повествует Мухаммад ибн аль-Mунтахир:
«Аиша сказала: «Я надушила Апостола Аллаха, и он пошел по кругу (имел половые сношения) своих жен, и в первой половине дня он был Muhrim (после бани)».

Пункт №2 Прелюбодеяние

Табари VIII:62/Ибн Исхак:496 “Али [сын Мухаммада, зять, и будущий халиф] сказал: ‘Пророк, женщины обильны. Ты можешь получить замену, легко поменяв одну на другую.’”

Коран 28:24 Вам запрещены замужние женщины, если ими не овладели ваши десницы (т.е. если они не ваши пленницы).

Пункт №3 Женщина собственность мужчины

Женщина не властна над своим телом. Даже ее молоко принадлежит мужу. (Хадис Бухари. р 27) [Ей также не позволено ограничивать рождаемость.]

Женщина не является верующей, если она предпринимает поездку, длящуюся три и более дней, без сопровождения мужа, сына, отца или брата. (Хадис Тирмизи, р 431)

Женщина должна скрывать себя даже в присутствии отца, мужа, брата и других родственников – мужчин. (Хадис Тирмизи, р 432)

5. Женщине запрещено тратить деньги без разрешения мужа, включая дачу пищи нуждающимся или друзьям. (Хадис Тирмизи, р 265)

6. Жене запрещено выполнить дополнительные молитвы (Nafal) или соблюдать пост (кроме Рамадана) без разрешения мужа. (Хадис Тирмизи, р 300)

7. Если женщина поклонилась кому, кроме Бога, то она должна поклониться мужу. (Хадис Тирмизи, р 428)

8. Если мужчина находится в настроении вступить в половую связь с женой, оно должна прибыть немедленно, даже если она печет хлеб у печи. (Хадис Тирмизи, р 428)

Если женщина непослушна или нескромна, муж имеет право бить ее, но не ломать кости. Она не должна позволить входить в дом тем, кого не любит ее муж. (Хадис Тирмизи. р 439)

Женщине запрещается быть замеченной любым мужчиной кроме ее мужа, когда она не покрыта или красиво одета. (Хадис Тирмизи, р 430)

Хадис, Том 7, Книга 62, Номер 122: Рассказано Абу Хурайрой: Пророк сказал: “Если женщина проводит ночь вне кровати мужа, то ангелы посылают ей проклятия, пока она не вернется.”

Хадис, Том 4, Книга 54, Номер 460: Рассказано Абу Хурайрой: Апостол Аллаха сказал: “Если муж зовет жену в кровать, а она отказывается и заставляет его спать в гневе, то ангелы проклянут ее до утра.”

Пункт №4 Независимость брака

Брак женщины и мужчины не является независимым. Например, если отец мужа приказывает, чтобы его сын развелся со своей женой, он должен сделать так. (Хадис Тирмизи, р 440)

Пункт №5 Развод в исламе

Женщина является собственностью мужчины и на развод не имеет права.

Пункт №6 Отношения с иноверцами

« Пусть мусульмане не берут себе близкими немусульман. A кто сделает это, y того c Аллахом нет ничего общего, если вы только не будете опасаться их страхом. » Коран 3:27(28)

Коран 3:28:
Верующие [имеются ввиду последователи Мухаммеда] не должны считать неверующих своими помощниками и друзьями вместо верующих. А кто поступает так, тот не имеет никакого отношения к Аллаху, за исключением тех случаев, когда вы действительно опасаетесь их. Аллах предостерегает вас от Самого Себя, и к Аллаху предстоит прибытие.

???? ????????? ?????????????? ????????????? ?????????? ??? ?????? ?????????????? ????? ???????? ?????? ???????? ???? ?????? ??? ?????? ?????? ??? ?????????? ???????? ??????? ??????????????? ?????? ???????? ??????? ?????? ??????????

«О вы, которые уверовали! Не берите иудеев и христиан друзьями: они – друзья один другому. А если кто из вас берет их себе в друзья, тот и сам из них. Поистине, Аллах не ведет людей неправедных» (С. 5:51).

О арабы, женитесь на своих и равных себе, будьте внимательны к чистоте крови своих будущих детей и никогда не вступайте в браки с неграми. Потому что негры испорченные, деформированные творения и дети, которые будут от них, тоже будут неполноценными и деформированными. (Муттаки, 8/24-28) Арабы ровня арабам. Мавали ровня мавали. Если мавали (опекаемые) состоят в браке с арабами, то они совершили грех, ибо это недостойное деяние.
(Муттаки, 8/24-28)

Пункт №7 Отказ от ислама

«Убейте того, кто изменил свою веру» (Несеи 7-8/14, Бухари 12/1883

»Они хотели бы, чтобы вы оказались неверными, как были неверными они, и вы бы оказались одинаковыми. Не берите же из них друзей, пока не выселятся по пути Аллаха; если же они отвратятся, то схватывайте их и убивайте, где бы ни нашли их.»(Коран 4:91(89))

»Пусть не овладевает вами жалость к ним в религии Аллаха, если вы веруете в Аллаха и в последний день. «(Коран 24:2)

»Борись с неверными и лицемерами и будь жесток к ним.»(Коран 9:74(73))

Пункт №8 Бичевание и телесные наказания

Коран 4:34 “Мужья стоят над женами за то, что Аллах дал одним преимущество перед другими, и за то, что они расходуют из своего имущества. И порядочные женщины – благоговейны, сохраняют тайное в том, что хранит Аллах. А тех, непокорности которых вы боитесь, увещайте и покидайте их на ложах и БИЧУЙТЕ их. И если они повинятся вам, то не ищите пути против них, – поистине, Аллах возвышен, велик!”

Пункт №9 Ложь в исламе:

« Ложь допустима только в трех случаях: между мужем и женой, для достижения довольства друг друга; во время войны; и ложь с целью примирения людей » Ахмад 7/459, ат-Тирмизи 3/127

Посланник Аллаха сказал: « Не является лжецом тот, кто [старается] примирять людей, говоря (или: доводя до них) нечто благое ».

Ибн Шихаб сказал: « И я не слышал, чтобы людям разрешалось лгать, если не считать трёх [случаев]: [когда дело касается] войны, [попыток] примирения людей между собой, а также того, что муж говорит своей жене и что жена говорит своему мужу (ради примирения между ними). »

Аль-Бухари записал, что Абу Ад-Дарда (сторонник Мухаммеда) сказал: « Мы (мусульмане) улыбаемся в лицо некоторым людям, в то время как в сердце своем их проклинаем ».

Не мусульманские собеседники, которые хотят вести диалог с мусульманами, должны знать, что подразумевается под “оправданным религиозном притворством”- “Такия”

Разрешается, например, интересоваться христианством или другими религиями, участвовать в культовых действиях вместе с “неверными” и даже давать клятву, но с внутренней оговоркой. В исламском представлении, в такой ситуации аллах накажет не лжеца, а неверных, которые вынудили мусульманина в сложной ситуации к отречению и необходимой лжи.

В исламе “такия”, ложь с определенной целью, разрешена, если она необходима для защиты всего ислама или отдельного мусульманина. По отношению к немусульманину “такия”-это не обман и ложь, поскольку ему нельзя доверять.

Мусульманские ученые прошлого подтверждают эту мысль:”Знай, что ложь не является постыдной сама по себе. Она разрешается в том случае, если это единственный путь достижения хорошего результата.” (Аль-Газали, 1059-1111)

“Ложь-это грех, но не тогда, когда она служит на благо мусульманину.” (Аль-Табари, 839-923)

“Чтобы ободрить мусульманина, на войне разрешена словесная ложь, если это необходимо для борьбы”(Ибн Араби, 1165-1240)

“Кто убьет для меня эту собаку, Кааба Ибн Аль Ашрафа?” И встал тогда какой-то Мохаммед бин Маслама и сказал: “Мы убьем его, но для этого мы должны будем врать ему.” Мухаммед сказал: “Говорите ему, что хотите, вам это разрешено.” ……. (Бухари 1540 (4037)

Пункт №10 Отношение к женщине

Хадис, Том 7, Книга 62, Номер 33: Рассказано Усамой бин Зайдом: Пророк сказал, “После себя я не оставил несчастья более вредного для мужчин, чем женщины.”

Хадис, Том 7, Книга 62, Номер 31: Рассказано ибн Умаром: Злое предзнаменование было упомянуто перед Пророком: Пророк сказал: “Если и есть злое предзнаменование в чем – либо, так это в доме, где женщины и лошади.”

Ибн Исхак:584 “Скажи своим мужчинам, которые имеют жен: Никогда не доверяйте женщине.’”

Большинство женщин отправятся к черту. (Муслим. р 1431)

Хадис Бухари:V4B55N547 “Пророк сказал: ‘Но у Израильтян мясо не разлагалось бы, и если бы не Ева, жены никогда бы не предавали мужей.’”

Табари IX:113 “Аллах разрешает вам закрывать их в изолированных комнатах и бить их, но не сильно. Если они воздерживаются, то имеют право на пищу и одежду. Обращайтесь с женщинами хорошо, поскольку они подобно домашним животным – ничем не владеют. Аллах сделал для вас получение удовольствие от их тел законным в его Коране.”

Табари I:280 “Аллах сказал: ‘Это – Мое обязательство заставить Еву кровоточить раз в месяц, поскольку она заставила кровоточить это дерево. Я должен был также сделать Еву глупой, хотя я создал ее умной.’ Поскольку Аллах испортил Еву, то все женщины этого мира менструируют и глупы.”

исламский Рай каким его описывает коран.

«Там есть девы хорошие, прекрасные… Они - черноокие и большеглазые, удерживаемые в шатрах… С ними прежде не имели близости ни человек, ни джинн… Они будут лежать, прислонившись, на зеленых подушках и расшитых коврах» (Коран, 55:70-76).

«Их женами будут черноокие, большеглазые девы, подобные сокрытым жемчужинам.» (Коран, 56: 22-23).

Передал Абу Умама:
«Посланник Аллаха сказал: „Каждый, кого Аллах впустит в Рай, будет поженен на 72 женах, две из них будут гуриями, а остальные 70 будут унаследованы от обитателей Огня. Все они будут иметь доставляющие наслаждение половые органы, а он [обитатель Рая] будет иметь вечно эрегированный пенис“»

Сунан Ибн Маджа, Зухд (Книга воздержания), 39
«Каждый раз после того, как вы переспите с гурией, она вновь сделается девственницей. Кроме того, пенис Избранных никогда не сделается мягким. Эрекция будет постоянной, а оргазм в Раю не сравнится с оргазмом в этом мире. Каждый мусульманин поженится на семидесяти гуриях и земных женах, и все они будут иметь аппетитные вагины»
ас-Суюти, аль-Иткан фи улум аль-Куръан, стр. 351

Хадисы: «Верующего в Раю наделят такой силой, что он сможет вступать в близость столько-то раз». Его спросили: «Посланник Аллаха, неужели он выдержит это?» Он ответил: «Ему будет дарована сила ста [мужчин]». (Ат-Тирмизи)

Абу Хурайра рассказывал: “Однажды пророка (мир ему и благословение Аллаха) спросили: «О посланник Аллаха, будем ли мы в Раю сближаться с нашими женами?» Он ответил: «Поистине, человек в Раю будет сближаться с сотней девственниц в день!»” (аль-Баззар в “аль-Кашф аль-астар” 3525, Абу Ну’айм в “Сыфатуль-джанна” 1/169, ат-Табарани в “ас-Сагъир” 2/12. Достоверность хадиса подтвердили имам ад-Дыя аль-Макъдиси, хафиз Ибн Касир и шейх аль-Альбани. См. “ас-Сильсиля ас-сахиха” № 367)

78:31-34 Воистину для правоверных будет исполнение сердечных желаний. Кругом сады и виноградники, сластолюбивые женщины и чаши, полные (до краев).

terribleislam.wordpress.com

«Поротое поколение»: телесные наказания в России

Окончательно телесные наказания в России были отменены 24 августа 1904 года. Известный драматург и режиссер Николай Евреинов в своей работе об истории этого вида отправления правосудия писал: «Вся жизнь народа проходила под вечным страхом истязания: пороли родители дома, порол учитель в школе, порол помещик на конюшне, пороли хозяева ремесел, пороли офицеры, становые, волостные судьи, казаки».

24 августа 1904 года в России были официально отменены все виды телесных наказаний. Известный драматург и режиссер Николай Евреинов в своей работе об истории этого вида отправления правосудия писал: «Вся жизнь народа проходила под вечным страхом истязания: пороли родители дома, порол учитель в школе, порол помещик на конюшне, пороли хозяева ремесел, пороли офицеры, становые, волостные судьи, казаки».

Телесные наказания в России вплоть до их отмены в 1904 году, пожалуй, можно было бы назвать наиболее часто применяющимся видом ответственности за совершение того или иного преступления. Первым «непоротым поколением» стали представители дворянского сословия после дарования Екатериной II «Жалованной грамоты» в 1785 году. Именно эта телесная суверенность стала одной из причин недоверия низших слоев населения к «благородным», которые, в свою очередь, пытались компенсировать свое привилегированное положение художественными манифестациями и призывами к гуманизму. В качестве примера достаточно привести знаменитое стихотворение Некрасова «Вчерашний день, часу в шестом…», описывающее процесс исполнения одного из наиболее распространенных видов телесного наказания - битья розгами.

Детей пороли даже в аристократических семьях

Первый свод законов древнерусского государства - «Русская правда» - не предусматривал телесных наказаний, тут упоминается лишь о денежных выкупах или казни в зависимости от тяжести совершенного преступления. Уже после XI века телесные наказания входят в процессуальную практику: в законодательство добавляется битье батогами и кнутом. С XIII века насильственные санкции по отношению к нарушителям закона встречаются повсеместно: начинает использоваться клеймение - нанесение на тело осужденного особых символов раскаленным железом. В тексте договора новгородской республики с немецким вольным городом Готланд от 1270 года говорится, что «вор вещи ценой полугривны наказывается розгами и клеймением в щеку». Несмотря на суровость этого вида наказания, он встречается даже в конце XVIII века: тогда бунтарям выжигали на щеке букву «Б», а ворам иногда полностью выводили на лбу слово «вор». Именно благодаря такой практике в русском языке закрепилось выражение «на лбу написано». Таким образом, клеймение как наказание ставило своей целью выделение преступника из числа других людей.

Телесные наказания для школьников были отменены в 1864 году

Тем не менее вплоть до XV века преступление рассматривалось, скорее, как реализация индивидуального недовольства каким-либо лицом или ситуацией, но уже в период завершения формирования централизованного русского государства многие правонарушения стали восприниматься как деяния против всей государственной системы, против правопорядка в целом, а потому за их совершение должно было последовать и серьезное наказание. Так, за крамолу, то есть умышленную подготовку мятежа или бунта против существовавшего режима полагались «торговая казнь» (публичное битье кнутом на центральной площади города) или членовредительские наказания (отрезание уха, языка или клеймение).

Н. В. Орлов «Недавнее прошлое» (Перед поркой), 1904

Уже в «Соборном Уложении» Алексея Михайловича 1649 года система телесных наказаний значительно расширилась и усложнилась. «Торговая казнь» стала зачастую синонимом смертной казни вообще, причем для большего профилактического эффекта тела казненных подолгу оставались на всеобщем обозрении. Иерархия телесных наказаний выстраивалась по принципу талиона, согласно которому наказания должны быть равноценны причиненному ущербу - «око за око, зуб за зуб». Например, отсечение руки - за кражу, корыстное использование должностного положения или покушение на вышестоящего по социальной лестнице; клеймение, урезание ушей, ноздрей и носов - за повторное хищение или разбой, продажу табака в ущерб государственной монополии; отрезание языка - за ложную присягу или доносительство. Совсем страшное наказание ждало виновных в убийстве родителей - их разрывали клещами.

При Петре I неумолимость государственной машины наказаний достигла своей кульминации. Тяжкие преступления наказывались сожжением. Для этого строили небольшой деревянный сарайчик, который обкладывали соломой и поджигали, отчего преступник задыхался в дыму и умирал. Этнограф К. де Бруин, посещавший Россию, наблюдал в Москве казнь 50-летней женщины, убившей своего мужа: ее зарыли в землю по плечи, а голову и шею повязали полотенцем. Охрана тщательно следила за тем, чтобы ей не давали еду или питье, хотя публике разрешалось бросать ей деньги, за которые осужденная кивком благодарила. Деньги в таких случаях шли на покупку свечей и гроба.

В качестве наказаний за незначительные преступления могли применяться битье батогами или кнутом, отчего преступник мог скончаться уже после нескольких ударов. Механизм исполнения был такой: преступник ложился на землю, а на его голову и ноги садились помощники палача, держа виновного, пока палач отсчитывал количество назначенных ударов. Должников били на площади палкой по ногам: за долг в 100 рублей - каждый день в течение месяца. Если после такого «внушения» обвиняемый отказывался вернуть долг, тогда все его имущество выставлялось на продажу. А если и это не помогало, то должника с женой и детьми отдавали в службу, которая оценивалась всего в 5 рублей в год за мужчину и 2,5 рубля за женщину.

С. Коровин «В волостном суде» (1884)

«Просвещенная» императрица Екатерина II пыталась изменить систему исполнения наказаний, предложив свой проект «Устава о тюрьмах». В нем прописывались более гуманные условия содержания заключенных в камерах и даже содержались мысли о необходимости заботы о здоровье преступников и о тюремной больнице с регулярными сменами постельного белья, ночными колпаками и колокольчиком для срочного вызова врача. Однако, несмотря на все благие начинания и устремления, кардинальных изменений не последовало.

Путешественник Венинг так описывает состояние русской тюрьмы конца XVIII века: «Двор чрезвычайно грязен; нужные места, не чистившиеся несколько лет, так заразили воздух, что почти невозможно было сносить зловония. В сии места солдаты водили мужчин и женщин одновременно, без всякого разбора и благопристойности. В камерах также было темно, грязно, а пол не мылся с тех пор, как сделан. Сидело в одной комнате до 200 человек, и вместе с величайшим, например, преступником, окованным железами, несчастный мальчик за потерю паспорта».

Однако уже со времен правления Александра I система телесных наказаний стала смягчаться, как и само отношение к подобному виду поддержания правопорядка. В 1808 году были освобождены жены священников, а в 1811-м - и простых монахов. Послевоенные попытки либерализации государственного управления привели к созданию в 1817 году специального комитета, который постановил запретить вырывание ноздрей и впоследствии отменить торговые казни. По Своду законов 1835 и 1842 годов телесным наказаниям больше не подвергались почетные граждане и духовенство, некоторые исключения были введены для детей и стариков. В дореформенный период практика телесных наказаний стала применяться все реже, хотя статистика поражает: так, женщин наказывали плетьми только за 1856?1858 годы в Ковенской губернии 21 раз, в Новороссийской - 18, в Оренбургской - 8. Необходимость полной отмены телесных наказаний назрела не только в среде дворянства и интеллигенции, но и само правительство остро осознало ее неизбежность.