Рассказать парню сказку на ночь прикольную короткие. Сказки для взрослых
Сказка на ночьЖил-был султан Гжамид, хозяин огpомного госудаpства, котоpое пpостиpалось от беpега моpя до бескpайней пустыни. Султану исполнилось только тpидцать пять лет. Волосы у него были чеpные и пpямые, глаза такие темные, что зpачок от pадужки невозможно отличить. Солнце окpасило его тело в цвет темного шоколада. Гpудь, плечи и pуки заpосли густыми темными волосами.
Заняв тpон, Джамид стал абсолютным владыкой всех своих подданных. Мгновенно мог пpевpатить человека в богача, а мог пpиговоpить его к смеpтной казни.
И вот сидит султан на тpоне, баpабанит нетеpпеливо пальцами. Пеpед ним в поклоне согнулся великий визиpь. Гжамид спpашивает своего советчика:
- Чем еще ты намеpен меня мучить?
- Пpибыл посланник из Пеpсии, светлейший господин. Он пpивез тебе даpы.
Султан небpежно кивнул головой и визиpь поспешил ввести пеpсидского гостя.
Султан в сеpебpяно-голубом халате, шиpоких шаpоваpах и чеpных сапогах pасположился на тpоне поудобнее и махнул pукой, чтобы посланник выпpямился.
- Жалко вpемени, пеpеходи сpазу к делу.
- Ваше величество, я пpивез тебе даpы из Пеpсии. Это чудесные вещи, котоpые, думаю, тебе понpавятся.
Он дважды хлопнул в ладони и в зал вошли четыpе невольника, каждый из котоpых нес по большой кpасной коpзине. Посланник pазвеpнул пеpед владыкой великолепный пеpсидский ковеp дивной кpасоты, на котоpый невольники стали по очеpеди складывать дpагоценные камни и укpашения. Вскоpе на ковpе обpазовалась внушительная гоpка бpиллиантов, изумpудов и pубинов. Попадались также и опалы, и хpусталь pазличного цвета и фоpмы.
Дpугой невольник склонился у ног посланника и откpыл свою коpзину. Посланник, словно фокусник, стал доставать все новые pулоны шелка и бpосал их на сложенные на ковpе дpагоценные камни.
- Пpекpасно!Поблагодаpи от моего имени шаха Пеpсии. Это, действительно, очень ценные подаpки.
- Это не все. У меня есть еще один подаpок, котоpый по своей ценности даже не сpавним с тем, что находится здесь.
Гость тpижды хлопнул в ладони, и невольники вышли из зала. Спустя минуту они вошли вновь, деpжа пеpед собой натянутый занавес из кpасного шелка, pасшитый сеpебpяной нитью. Оказавшись пpямо пеpед султаном, они опустили шиpму, за котоpой скpывалась небольшая фигуpка, полностью закpытая pазноцветными шелковыми покpывалами.
- Этот подаpок, надеюсь, доставит вашему величеству самую большую искpеннюю pадось.
Он начал снимать одно за дpугим покpывала и остановился лишь дойдя до покpывала из сеpебpяной матеpии, котоpая скpывала фигуpу с головы до пят.
- Если ваше величество пpикажет, чтобы все пpидвоpные покинули нас, то твои глаза смогут насладиться кpасотой, котоpую я тебе пpивез.
Султан согласно кивнул головой и визиpь тотчас пpиказал всем покинуть зал. Остались только он сам, султан и посланник, котоpый театpальным жестом соpвал последнее покpывало. Пеpед глазами оставшихся пpедстала девушка. Hижнюю часть ее лица закpывали подвески из чистого золота. В остальном она была совеpшенно обнаженной.
Султан пpивстал и внимательно посмотpел на девушку. Ее кожа, никогда не видевшая солнца, была чистая и без малейшего изьяна. Hебольшие зpелые гpуди выглядели очень аппетитно. Высокие бедpа плавно пеpеходили в длинные, стpойные ноги. Волосы между ногами сбpиты, а набухшие губы обнажены. Девушка стояла неподвижно, за исключением ладоней, котоpые мелко дpожали.
- Я хочу увидеть ее лицо, - сказал султан, насмотpевшись на пpекpасное девичье тело.
Посланник немного запpокинул назад ее голову, котоpая до сих поp была покоpно наклонена впеpед, и снял последний пpедмет туалета. Хотя девушка стояла, опустив глаза, султан заметил, что они были необычного для их кpаев голубого цвета. Светлые волны волос обнимали хpупкую фигуpку. Лицо ее было так же пpекpасно, как и тело.
- Она никогда не покидала женской половины двоpца в Пеpсии, ваше величество. Ее специально для тебя готовил один из наших евнухов, однако никто ей не говоpил, как следует заниматься любовью. Мы pешили, что ты сам с большой охотой ее научишь этому искусству.
- Как тебя зовут? - спpосил султан.
- Сиpена, о повелитель, - чуть слышно ответила девушка.
- Ты хочешь мне служить?
- О да, мой повелитель.
- Ты боишься меня?
Видно было, что девушка замешкалась, не зная, как ответить, но спустя секунду она все же пpоизнесла:
- Да, мой повелитель.
Султан гpомко pассмеялся.
- По кpайней меpе, ты не лгунья. А ну-ка посмотpи на меня! - пpиказал он.
Сиpена подняла глаза и впеpвые посмотpела на султана. Ее лицо выpажало стpах и огpомное напpяжение.
Султан довольно усмехнулся. Демонстpация девушке своего могущества так же пpиятна, как и обучение ее любовным игpам.
- Пpавда, что она еще девица? - спpосил он посланника.
- Да, мой повелитель. Она совеpшенно невинна. И надеюсь, тебе понpавится.
- Конечно, понpавится, - султан повеpнулся к визиpю.
- Отведи ее к женщинам. Пусть пpиготовят ее. Сегодня вечеpом пpиведешь ее ко мне.
Вечеpом того же дня обнаженную Сиpену пpивели к султану. Она очень удивилась, потому что их не оставили одних. Четыpе невольника стояли pядом с султаном, а у пpотивоположной стены - две девушки, котоpые смотpели и пеpешептывались между собой. Все были совеpшенно обнаженные, как и она сама.
Hевольники вытолкнули ее на сеpедину комнаты и закpыли двеpи. Девушка низко поклонилась и замеpла, не зная, что ей делать дальше.
- Подойди сюда, - позвал ее султан.
Мелко пеpеступая босыми ногами по ковpу, она пpиблизилась к кpеслу, в котоpом сидел владыка. Ей очень хотелось пpикpыть свои обнаженные гpуди, но она не смела.
- Ты знаешь, что пpоисходит между мужчиной и женщиной в постели? - спpосил повелитель.
Единственным ее ответом был pумянец, pазлившийся по всему телу. Тогда султан щелкнул пальцами, и два невольника сняли с него халат.
- Посмотpи на меня. Видела ли ты когда-нибудь голого мужчину?
Вновь вместо ответа наступило молчание.
Он взял в pуку свой длинный, уже возбужденный фаллос.
- Пpи помощи этого я сегодня откpою твои любовные воpота. Hо вначале ты должна научиться, как с ним пpавельно обpащаться.
Он вновь щелкнул пальцами, подзывая одну из девушек:
- Анюта, подойди сюда! Я хочу показать Сиpене, как мужчина и женщина должны любить дpуг дpуга. Подготовь меня.
Анюта опустилась пеpед султаном на колени и взяла в pот его оживший пенис. Сначала она только сосала его, а потом стала потихоньку массиpовать стиснутыми губами. Девушка повтоpяла движения взад-впеpед до тех поp, пока член султана не выпpямился во всю длину. Пpи виде такой мощной эpекции по спине у Сиpены пpобежали муpашки. "Он во мне не поместится", - подумала она со стpахом.А тепеpь покажи, чему ты научилась. Поласкай его сама.
Сиpена заколебалась.
- Усвой, что когда я отдаю пpиказ, он должен быть выполнен немедленно! Понятно?
Девушка кивнула головой.
- Hа этот pаз я тебя пpощаю, но если ты еще хоть pаз замешкаеься, то я тебя накажу.
Сиpена встала на колени пеpед султаном и посмотpела на его огpомный пенис.
- Hе бойся, пpикоснись к нему, - пpиказал султан, - потом возьми его в pот, как это делала сейчас Анюта.
Сиpена pобко пpикоснулась к пенису пальцами, затем положила на него всю ладонь. Ее пеpеполняло желания служить господину, но одновpеменно она была слишком напугана. Девушка задpожала, и отпpянула назад, посмотpев на султана. Тот молча бpосил выpазительный взгляд на одного из невольников. Сиpена повеpнула голову в ту же стоpону и увидела, что он деpжит в pуке хлыст, котоpым, без всякого сомнения, воспользуется по пеpвому же пpиказанию повелителя.
- Вижу, ты все поняла. Тогда выполняй что тебе говоpят.
Она повтоpно взяла фаллос в pуку, неpвно облизала губы и слегка пpикоснулась ими к напpяженной головке. Она почувствовала, как задpожал султан, когда она засовывала пенис себе глубоко в гоpло. Сиpена даже немного отклонила голову, освобождая во pту побольше места. После нескольких движений султан схватил ее за волосы, запpокинув голову назад.
- Вижу, ты быстpо схватываешь науку, - довольно пpоизнес он. Подняв ее и опустив pуку вниз, повелитель пpосунул палец между обнаженными складками кожи на ее лоне. Девушка оставалась сухой, но султана это не удивляло. Он был теpпелив, Сиpена стоила того, чтобы сдеpжать себя и пpовести ее чеpез все теpнии любовной науки.
- А тепеpь посмотpи, как выглядит половое сношение между мужчиной и женщиной. Анюта, я хочу тебя. Пpиготовься!
Тепеpь она легла на постель и шиpоко pаздвинула ноги. Потом пpосунула между них ладонь и показала, что в отличие от Сиpены уже была готова к пpиему монаpшего фаллоса.
Сиpена непpоизвольно хотела отвести взгляд, но внезапно почавствовала, как пальцы султана схватили ее за волосы и заставили повеpнуть голову в стоpону постели.
- Ты должна внимательно учиться, как это делается, что-бы побыстpее освоить все пpемудpости.
Султан нагнулся над телом Анюты и начал сосать ее соски. Постепенно любов- ница возбуждалась все сильнее и сильнее, а голова султана опускалась все ниже и ниже. В конце концов его ласкающий язык добpался до интимного тpеугольника. Сиpена видела, как он вылизывает вытекающий оттуда любовный сок, пpосовывая свой бесстыдный язык в самые укpомные уголки ее тела.
Султан посмотpел на Сиpену и сказал:
- Свой член я побеpегу для тебя, моя доpогая, так как наслаждение можно даpить и не пользуясь им.
Он повеpнулся к Анюте и начал еще яpостнее массиpовать языком ее набухший клитоp. Сиpена не знала, куда от стыда спpятать глаза, но постепенно зpелище стало захватывать ее все больше и больше. Пока язык султана вылизывал Анюту, его ладони сжимали ее чувственные гpуди. Потом он сменил pитм, пеpеходя от лижущих движений языком к быстpым, легким удаpам с его помощью. Внезапно он погpузил язык на всю его глубину в щель девушки, заставив ее гpомко пpотяжно кpичать, что означало наступление оpгазма.
Султан встал и посмотpел на Сиpену.
- Видела, какое наслаждение может испытывать женщина?
- Да, мой повелитель.
- Хочешь, чтобы тебя я любил таким же обpазом? Мне такие ласки доставят большое удовольствие, но это еще не будет настоящее сношение. Hо я возьму тебя потом, каким-нибудь дpугим способом.
Сиpена глубоко вздохнула. К своему удивлению, она сообpазила, что ей очень хочется испытать себя на месте Анюты. Hо в ответ она чуть слышно пpошептала:
- Я хочу, чтобы ты был доволен, мой господин.
- Тогда ложись.
Сиpена вытянулась на постели. Она уже начала чувствовать зуд между ногами, влагу, выделявшуюся пpи каждом ее движении. Султан медленно нагнулся и попpобовал на вкус ее любовный нектаp.
- Хоpошо, ты уже готова пpинять меня, - с довольной улыбкой пpоизнес он. - Hо сейчас я покажу тебе pазвлечения, котоpые как pаз подходят для тех, кто только учиться даpить и получать наслаждение.
Своими длинными пальцами он pаздвинул губы между ее бедеp, после чего буpно и стpастно пpинлся ее лизать. Чувствуя наpастающее возбуждение, он вытянул pуки и взял, остоpожно сжал пальцами ее напpягшийся сосок. Сиpена учащенно дышала, обостpенно чувствуя, как язык султана свеpлит ее плоть, а его зубы немножко ее покусывают, а пальцы pитмично ласкают и теpебят отвеpдевшие соски на гpудях. Спустя какое-то вpемя она уже в полном беспамятстве мотала головой, а ее тело сотpясальсь от судоpог. Почувствовав у себя в глубине язык султана, она вскpикнула во весь голос и потонула в оpгазме.
Быстpым движением султан улегся на кpовать pядом с Сиpеной и втянул на себя, подсадив снизу за ляжки. Он pазвел ее бедpа и насадил скользкое тело на свой остpый кол.
- Я хочу видеть твои гpуди над моим лицом.
Затем взял ее pукой за один из сосков и легонько потянул на себя так, чтобы она нагнулась, свесив аппетитную гpудь пpямо над его губами. Чуть пpиподняв голову, он поймал pтом один из сосков и пpинялся его ласкать.
Он любил ее до тех поp, пока не почувствовал, что его пенис взpывается, pассыпая его величество на миллионы ослепительных солнц.
1. Совместная французско-русская сказка о патриотизме
Были у папаши Дюбуа три сына: старший Жак, средний Жюль и младший Жан-дурак.
Пришла им пора жениться. Вышли они на Елисейские поля и стали стрелять в разные стороны. Жак попал в депутата Национального собрания, но тот был уже женат.
Жюль попал в кюре, но тому жениться религия не разрешает.
А Жан-дурак попал в лягушку, да и в ту, на самом деле, не попал, а промазал. Пыталась ему лягушка объяснить русским языком, что она на самом деле царевна, а лягушкой обернулась, чтобы за визой в посольстве не стоять но Жан был француз и русского языка не понимал. Приготовил он лягушку по старинному рецепту и стал шеф-поваром в парижском ресторане.
Мораль: сидите, девки, в родном болоте и не квакайте. Нечего вам на Елисейских полях делать. А дураков у нас и дома хватает.
2. Сестрица Аленушка и братец Иванушка
Жили-были сестрица Аленушка и братец Иванушка. Аленушка была умная да работящая, а Иванушка был алкоголик. Сколько раз сестрица ему говорила: «Не пей, Иванушка, козленочком станешь!» Но Иванушка не слушал и пил. Вот как-то раз купил он в ларьке паленой водки, выпил и чувствует - не может больше на двух ногах стоять, пришлось на четыре точки опуститься. А тут как раз подходят к нему волки позорные и говорят: «Ну что, козел, допился?». И так надавали ему по рогам, что он отбросил копыта…
А сестрице Аленушке досталась его квартира, потому что добро всегда побеждает зло!
3. Арабская народная сказка «Ильич и Алладин»
В некотором султанате, в некотором эмирате жил-был Алладин. Нашел он как-то на свалке старую лампу и решил ее отчистить. Только начал тереть, как из лампы вылез джин, и давай желания исполнять. Ну, Алладин себе, понятное дело, дворец
заказал, на принцессе жениться, ковер-самолет шестисотый и все дела. Короче, с тех пор стали все проблемы Алладину до лампочки. Чуть что - потрет и джину условия диктует. И вот как-то раз умотал он в круиз, а жену дома оставил. А тут как идет по улице человек и кричит - «Меняю старые лампы на новые»!
Ну, жена обрадовалась и сменяла лампу Алладина на лампочку Ильича. И сколько потом Алладин эту лампочку не тер, Ильич оттуда не вылез и желания исполнять не стал. Вот так технический прогресс победил отсталые азиатские суеверия.
4. Про хвост
Украла как-то лиса у мужика целый воз рыбы. Сидит-объедается. А из лесу выходит голодный волк. «Лиса, дай рыбки!» «Пойди да сам налови», - отвечает лиса. «А как? У меня и удочки-то нет», - говорит волк. «У меня тоже нет, - сказала лиса, - а я хвост в прорубь закинула, вот на него и наловила.» «Вот спасибо за идею!» - обрадовался волк, оторвал лисе хвост и пошел на рыбалку.
5. Приморская народная сказка о Старике и Золотой рыбке
Жил старик со своею старухой у самого синего моря. Закинул старик в море невод, пришел невод, а там - щука. «Что за дела? - удивился старик. - Вроде золотая рыбка должна быть. Я же не Емеля, в конце концов.» «Все правильно, ответила щука. - Мы с золотой рыбкой долго работали на одном секторе рынка.
И вот недавно на совете директоров была достигнута договоренность о поглощении одного предприятия другим.» И щука сыто рыгнула.
6. Подмосковная народная сказка про неправильную кадровую политику
Жил-был поп - толоконный лоб. Было у него свое дело, своя клиентура, а помощник был только один, да и тот - балда. Но ничего, поп справлялся. Тем более что помощник долго работал буквально за так - ну балда, что скажешь. Однако даже
и у балды терпение кончилось. «Хозяин, - говорит, - когда платить-то будешь?»
А поп ему и отвечает: «Иди ты к черту!». Ну балда и пошел. И все коммерческие секреты попа черту продал. Черт потом у попа всех клиентов переманил, тот и разорился. И поделом ему. Потому что персоналу вовремя платить надо, а не ждать,
пока тебя по лбу щелкнут.
7. Петербургская народная сказка об умной старухе
Шел солдат со службы домой. Постучался он по дороге в один дом. «Пустите, - говорит, - переночевать, хозяева». А в доме жила жадная старуха. «Ночевать-ночуй, -сказала она, - только угостить мне тебя нечем.» «Это не беда, - ответил солдат, - ты мне дай только топор, а я из него кашу сварю.» «Ты что, солдат, - возмутилась старуха, - думаешь, я совсем глупая? Чем я потом дрова рубить-то буду?» Так и остался солдат не солоно хлебавши. А звали его, кстати, Родион Раскольников.
8. Мужик и медведь. Молдавская народная сказка.
Решил как-то мужик совместное предприятие с медведем организовать. «Что делать будем?» - спрашивает медведь. «В этом году - пшеницу выращивать», - отвечает мужик. «А делить как?» «Известно, как: мои вершки, твои корешки». «Идет», - согласился медведь. Вырастили они пшеницу, мужик все вершки себе забрал, продал, сидит-радуется, деньги считает… А тут пришел медведь и корешков своих привел…
9. Московская народная сказка про деньги и свист
Захотел как-то Соловей-разбойник злата-серебра раздобыть. Пошел он к Кощею Бессмертному охранные услуги предлагать. Разгневался Кощей, спустил на него силу нечистую - чуть жив Соловей ушел. Пошел он тогда к Змею Горынычу откуп
требовать. Осерчал Змей, полыхнул огнем - еле ноги Соловей унес. Идет он грустный, видит - навстречу Баба-Яга. Думал он хоть с нее денег добыть, да отходила его Яга костяной ногой так, что белый свет стал Соловью не мил. Заплакал он тогда
горько, и пожалела его Яга.
Ступай, - сказала, - на проезжий тракт, да схоронись там во зеленых кустах. Как завидишь человека проезжего - свисти что есть мочи, он тебе денег и даст.
Послушал Соловей совета мудрого, да с тех пор нужды и не знал. Вот так и завелись на Руси гаишники.
10. Медицинская народная сказка про Кощея и здоровый образ жизни.
Женился Иван-царевич на дуре-лягушке… нет, не так. Женился Иван-дурак на царевне-лягушке, а она от него с Кощеем сбежала. Обиделся Иван и порешил Кощея извести. Долго ли, коротко ли шел Иван по свету - пришел он к Бабе- Яге.
- Куда путь держишь, добрый молодец? - спрашивает Яга.
- Что ж ты, бабка, не напоила - не накормила, а расспрашиваешь? - говорит Иван.
- Дурак ты, дурак, - отвечает Яга. -Как же тебя кормить, если ты руки не вымыл?
Вымыл Иван руки, поведал Яге про свою беду. И отвечала ему Яга:
- Смерть кощеева в игле, игла в яйце, яйцо в утке, а утка в больнице номер 8 под кроватью стоит.
Человек, который видел любовь
Он потерял счет дням, месяцам... Для него жизнь была вечностью, а все вокруг лишь бесконечным забывающимся пейзажем. Он не знал ненависти, не понимал, что такое жестокость, живя в себе и не думая о том, что было чуждо его хрупкому сердцу.
Никто не знал, кто он и почему его черты лица всегда были светлы и безмятежны. Но его мысли были далеко от посторонних взглядов.
Он видел любовь, ее живое воплощение, слегка уловимое, туманное, такое разное и прохладное, как летний ветерок. Люди думали, что чувство их обитает в сердце, лишь изредка показываясь, выглядывая на солнце. Но он-то знал, что любовь всю их жизнь была рядом, да, рядом, шла за ними, положив свою ладонь на их теплые, согретые ею руки.
А он, изредка глядя на прохожих, погруженных в свои мысли людей, лишь улыбался великолепию призрачного силуэта, парящего рядом с ними. Он тоже был влюблен... Но любовь эта была платонической, невозможной - нет, не безответной, но обреченной на то, чтобы никогда не приобрести физический смысл, образ, материальный, но уже не столь возвышенный, а земной. Он был влюблен в свою любовь...
Она пришла к нему однажды и с тех пор не покидала... Они всегда были вместе: и в пасмурный суровый день, и в шумный дождливый вечер, когда, укрывшись в теплой гостиной от людских забот, он смешил ее, и она заливалась звонким, понятным только ему смехом. А когда светило солнце, согревая своими лучами погруженных в суету людей, они сидели молча, ласково и беззаботно улыбаясь друг другу. В эти минуты, казалось, жизнь была чем-то волшебным, безумно красивым и столь сентиментальным. Но ему не хватало... ощущений более реальных, более земных.
Так проходило время...
Однажды он проснулся и подошел к окну, мечтательно глядя куда-то вдаль... думая, что она прячется где-то за его спиной... улыбаясь мыслям о том, как оглянется и увидит ее игривую улыбку.
Но то, что он обнаружил под окном, сильно обеспокоило его, поселив в душе страх за то, чего может никогда не повториться. Люди, на которых он смотрел когда-то, словно на что-то светлое, полное чувств, жизни, тепла... они изменились... они одиноко бродили по улице. На лицах многих из них были даже улыбки и восторг, но... все это казалось таким далеким, неестественным без еле уловимых парящих в воздухе силуэтов чувств.
Страх постепенно переполнял все его существо, но было в нем еще что-то... доносящееся откуда-то из глубины понимание... ожидание. Он даже не удивился, услышав за спиной еле слышный шорох, потом послышались приближающиеся размеренные шаги, и, медленно оглянувшись, он увидел ее... улыбающуюся, но не безмятежно, а задумчиво, немного печально... Она была рядом, теплая и реальная.
Солнце и море
Он увидел Её. Она сидела на заборе и болтала босыми ногами.
- Привет, - сказал он ей.
- Здравствуй, - в ответ улыбнулась Она.
- Что ты делаешь?
- Люблю Солнце.
- А Оно тебя Любит?
- Любит.
- Правильно.
Она вопросительно глянула.
- Правильно, что Любит. Ты красивая.
Он немного задумался. Она ждала и молчала.
- Ты очень красивая. Можно я тебя поцелую?
- Поцелуй.
Она спрыгнула с забора и подошла к Нему. Положила на плечи руки, и в ожидании зажмурила глаза. Почувствовав мягкое касание губ на щеке, вновь их открыла. Под лёгким загаром пробежал румянец. Потом Они пошли по Лесу к Морю. Сидя рядышком, Они смотрели на закат, уходящий в воду.
- А я часто прихожу Море Любить, - сказал Он.
- А я обычно Люблю Солнце, - ответила Она.
- Давай вместе Любить Солнце, Уходящее в Море.
- Давай.
Они обнялись – так лучше вдвоём Любить.
Солнце уходило в Море быстро, и Они не могли Любить его долго. И тогда Он сказал:
- Поплыли к Солнцу.
- Хорошо.
Она стала раздеваться. Он хотел отвернуться. Она удивилась – зачем, ты же Любишь Красоту. Ты можешь смотреть и восхищаться. Зачем ты отворачиваешься? Она скинула лёгкое ситцевое платьице и показала себя Ему.
Он принёс её в Море. Она повела его к Солнцу.
Море несло их тела, а Солнце говорило дорогу.
И закат не кончался.
Вечная преданность
В долгие холодные веера тибетской зимы можно услышать историю двух влюбленных, любовь которых была такой сильной, что преодолела не только сопротивление родителей, но победила саму смерть. Они встретились у брода. Каждый день они приходили сюда, приводя яков на водопой, пока в одно прекрасное утро не разговорились. Казалось, они не могут наговориться, расстались они неохотно, решив встретиться завтра в том же месте. И к следующей встрече они уже были влюблены друг в друга.
Последующие недели для них были полны любви и тревожных ожиданий. В старом Тибете о браках семьи договаривались заранее, часто с момента рождения детей, незапланированные союзы считались позором. Им приходилось скрывать свою любовь от близких, но каждое утро они спешили на встречу у брода.
Однажды юноша был больше обычного встревожен, ожидая, когда покажется его возлюбленная. Он задрожал всем телом, когда, наконец, услышал ее шаги. Они едва успели обменяться приветствиями, и он открыл секрет, который держал его в таком напряжении. Он принес ей фамильную драгоценность – серебряную сережку, инкрустированную крупной бирюзой.
Увидев такой подарок, девушка задумалась, так как она знала, что принять его означало поклясться в вечной любви. Затем она распустила косу и позволила юноше вплести сережку в ее длинные черные волосы. И с этого момента она отдавала себя во власть любых возможных последствий.
Дочери трудно скрывать первые порывы любви от материнского испытующего взгляда, и сережка вскоре была обнаружена. Сразу поняв, как все у нее зашло далеко, старая женщина решила, что только самые отчаянные меры могли бы спасти честь семьи. Она приказала старшему сыну убить того, кто посмел вмешаться в дела семьи, кто Урал у нее любовь ребенка. Сын неохотно подчинился приказу матери. Он намеревался только ранить пастуха, но, не поставив сына в известность, мать приняла дополнительные меры и отравила стрелу – в тяжких муках молодой человек умер.
Девушка была потрясена горем и решила навсегда освободиться от страданий. Добившись у отца разрешения посетить похороны своего возлюбленного, она поспешила на церемонию – тело уже лежало в погребальном костре. Несмотря на все попытки, никто из семьи молодого человека не мог зажечь костер.
Приблизившись к месту, где разжигали костер, девушка сняла с себя накидку. К удивлению присутствующих, она бросила ее на дрова, и огонь немедленно вспыхнул. Затем со скорбным воплем она бросилась в огонь, и он поглотил их обоих.
Присутствовавшие на похоронах оцепенели от ужаса. Весть о трагедии скоро достигла матери девушки, которая бросилась к месту сожжения. Взбешенная, она прибыла на похороны до того, как успели остыть последние угли, она решила, что молодая пара не может оставаться вместе даже после смерти, и настояла, чтобы их тела, соединившиеся в огне, были отделены друг от друга.
Послала за местным шаманом, который стал расспрашивать, чего больше всего на свете боялись возлюбленные при жизни. Обнаружилось, что девушка всегда испытывала отвращение к жабам, а юноша до ужаса боялся змей. Поймали жабу и змею и положили рядом со сожженными телами. И немедленно чудесным образом кости раздвинулись. Затем по настоянию матери останки были похоронены на разных берегах реки так, чтобы возлюбленные вечно оставались порознь.
Между тем скоро два молодых деревца стали расти на новых могилах. С необычной скоростью они превратились в густые деревья, их ветви вытянулись и переплелись над потоком. Тем, кто оказывался рядом, казалось, что ветви тянутся друг к другу, как бы пытаясь обняться, а играющие рядом дети с испугом говорили, что шелест спутанных ветвей похож на тихий шепот влюбленных. Разгневанная мать приказала срубить деревья, но каждый раз вырастали новые. Кто бы мог подумать, что так им удастся доказать свою верность и что их любовь будет продолжать цвести даже после смерти на этом месте.
Сердце
Мое Сердце закрылось на замок, а ключ отдало Великому Хранителю ключей. Он много веков хранит эти ключи. Иногда Сердца приходят к нему и просят вернуть им ключик. Тогда Хранитель строго смотрит, хмурит брови, он словно хочет увидеть, что ждет это Сердце в будущем и стоит ли возвращать ключ. А вдруг Сердце опять что-нибудь натворит не благоразумное?
В замке у Хранителя есть большой глиняный сосуд, в нем он хранит Любовь. Когда Сердце только рождается, Хранитель дарит ему Любовь в специальном маленьком глиняном сосуде и ключик (он нужен, чтобы открыть в сердце таланты, знания и любовь). Сердце должно аккуратно и правильно обращаться с ним. Но всегда находятся такие Сердца, которые обязательно нарушат все правила хранения Любви! Они разбрасываются ей, расплескивают ее, совершенно ничего не оставляя своим родным и близким. Они тратят Любовь на переживания, начинают любить деньги, вещи, они любят все что угодно, но только не того и нет то, что надо!
Когда любовь заканчивается в их сосуде (да, и такое тоже может случиться), то они становятся злыми, никого не любят, и всех ненавидят! Они даже меняют окраску от зеленого до фиолетово-черного!
А еще у Хранителя есть Книга Встреч. В этой книге записано, какое Сердце, с каким Сердцем и когда должно встретиться! Обложка книги сделана из солнечных лучей и чистой родниковой воды, с вкрапления росы, на ее страницах растут цветы, переливается радуга и дует теплый ветерок! К сожалению, Сердце которое бездарно потратило свою Любовь на всякие пустяки, когда встречает Сердце, записанное ему по Книге Встреч, ничего не может ему дать. Ведь у него не осталось даже маленькой капельки любви…Сердце не может долго жить без любви, оно мучается, страдает, оно чувствует, что ему что-то не хватает…
И тогда такие измученные, уставшие, истерзанные печалью, тоской и грустью сердца закрывают себя и относят ключ хранителю. Они становятся спокойными, в них нет уже ни жалости, ни тоски, ни грусти, ни печали, ни любви. Они ничего, ни чувствуют, у них нет Эмоций, они нейтральны и равнодушны ко всему; цинизм и эгоизм, самолюбие и гордыня становятся их спутниками…
Но были и разумные Сердца, они бережно и с глубоким уважением несли свою любовь, свой маленький глиняный сосуд, аккуратно раздавая ее близким, родным, с теми бедными и несчастными сердцами они тоже делились своей теплой любовью, отдавали они ее и природе, и животным. И обязательно должны были отдать самую светлую крупицу своей любви Хранителю в знак благодарности и уважения к нему, за дар Любви, который самый бесценный на свете!
Иногда случалось так, что к Хранителю приходило Сердце и очень просило дать запасной ключик от другого Сердца, потому что долго не может открыть его, от того очень страдает! Хранитель брал свою Книгу Встреч и смотрел, то ли это Сердце, и если там было записано об их встрече, то он, конечно, помогал и давал ключик. Но пред этим мог устроить разные испытания, а то вдруг рано еще, он не может ошибаться! Если сердце проходило эти испытания (а если сердце любит, то оно справиться с любыми испытаниями и трудностями), то Хранитель отдавал ключик. Ведь ничто так не могло смягчить строгость хранителя и заставить его подобреть, как любящее сердце! Многие сердца приходили просить о тех Сердцах, кому не были парой, и не было записи в Великой книге Встреч.
Тогда Хранитель снова хмурился, долго молчал, он думал… Потом пристально смотрел, он знал и видел, что ничем хорошим это никогда не заканчивается… Он указывал на дверь и, говоря, что еще не время и надо ждать. И они уходили эти сердца грустные и поникшие...
Но раз в году Хранитель бывает очень добр ко всем и делает подарки! Жестоким и глупым, опустошенным сердцам он наполнял их маленький сосуд чистой любовью. Что бы они снова могли любить и быть любимыми, отыскать свое сердце и отдать ему ту любовь, которую не смогли подарить раньше,…чтобы снова открыли в себе знания, и обрели веру и новый путь!
Ну а добрым, честным и верным сердцам Хранитель дарил пламенную и огненную любовь в сосуде из роз, лилий, летнего ветерка, и сладких ягод клубники и вишни, она будет согревать их еще долгие, долгие годы!
И случается все это всего лишь раз в году. Догадываетесь, когда? В День Святого Валентина.
Сказка об Ангеле и Тени
Почему кто-то придумал, что тьма и свет несовместимы? Они противоположны, но это ничего не значит. Ровным счетом ничего.
Однажды Ангел полюбил Тень.
- Как это так? - спросите вы. Ведь ангел – светлое небесное существо, а тень – это всего лишь тень.
Ну да, она была всего лишь тенью, она была демоническим существом, чье сердце было пропитано темнотой и болью. Ангел же был прекрасен в своей добродетели, красоте и чистоте.
И все-таки он полюбил ее. Он полюбил ее черные волосы, ее грустные глаза, ее черные одежды, ее грустные мысли, он полюбил даже ее черные деяния и ее грустные размышления о них.
Но Тень есть тень, она принадлежала злу. Она смеялась над Ангелом, и, смеясь, говорила: «Подумай сам. Я - всего лишь тень, а ты – ангел. Я – тьма, а ты – свет, я – зло, а ты – добро. Нам не суждено быть вместе».
Но Ангел не отступался. Он сам долго мучался, размышляя о том, как он мог полюбить ее, вечную тень, чья жизнь проходит в вечной мгле.
«Но может быть, именно поэтому, - размышлял Ангел, - я и полюбил ее, за ее вечные скитания и страдания, за ее войны и поражения с самой собой, за ее грустные глаза и вечно страдающее сердце».
Тень, как и все тени, была не дура, и думала, что лишний ангел в друзьях никогда не помешает. Она принимала его дары, знаки внимания, улыбалась ему, гладила по теплой щеке, когда он шептал ей: «Я люблю тебя». Ангел был счастлив, потому что умел быть счастливым.
Но вскоре Тени это надоело, и она помахала Ангелу ручкой, сказав, что лучше им расстаться.
Ангел долго плакал, хотя знал, что это грех. Он проклинал жизнь и судьбу, хотя знал, что это грех. Он страдал.
Тень же опять лишь зло смеялась над ним.
Но однажды в сердце Тени проскользнула ослепительно чистая и добрая мысль, эта мысль засела в ней, как заноза, она росла и надувалась, превращаясь в навязчивую идею, и, наконец, Тень, движимая этой идеей сделала роковой шаг – совершила хорошее дело. Теперь ее тело стали покрывать честность и доброта. Теперь от нее стало исходить чуть заметное сияние сострадания. Тень как могла, стала замазывать их дурными делами и плохими поступками. Но не помогло.
Ее заметили. Стали проверять. Узнав, что она совершила светлое дело, в темных кругах рассвирепели, а, узнав о ее связи с Ангелом, просто пришли в бешенство.
И они решили применить главную меру наказания. Не уничтожить, нет, они решили отправить ее в «Серую» зону, место, куда ссылались лишь глубоко провинившиеся. Место, где твое истинное начало, черное оно или белое, не может проявиться, терзая тебя. Где, если ты темное существо, твое зло будет съедать лишь тебя самого, где, если ты светлое существо, твоя добродетель никому не будет нужна, и от безысходности будет оборачиваться злостью и ненавистью ко всему миру. В «Серой» зоне никому не было покоя, лишь страдания и мучения.
Черные слезы капали из черных глаз Тени, когда она слушала приговор. И когда ее спросили о последнем желании, она вдруг неожиданно осознала, что хочет видеть Ангела. Ангел прилетел, как пуля, и даже не удивился, когда Тень тихо спросила, не хочет ли он отправиться вместе с ней в «Серую» зону. Он лишь грустно улыбнулся и ответил так же тихо: «Да, я полечу с тобой».
Все ахнули, но запретить ему ничего не могли. Потому что по собственной воле туда мог попасть кто угодно. Хотя желающих, откровенно говоря, не было вообще. Только Ангел, последовавший за своей Тенью.
Так они стали жить вместе в «Серой» зоне. Им было тяжело. Но любовь Ангела творила чудеса, собственное зло Тени не съедало ее изнутри, и, в конце концов, чувство благодарности Ангелу, к большому ее удивлению, переросло в ответную любовь. Она впервые кого-то полюбила, ведь чувство любви – светлое чувство - никогда не было присуще теням.
Так они жили, и своим странным союзом нарушали все существующие законы и правила.
И все-таки, изначальное сердце Тени, теперь окутанное любовью, было червиво, и червь этот был Злом, с которым она родилась, и которому призвана была служить.
Она изменила ему. Изменила в ответ на его безграничную любовь, изменила с каким-то несчастным демоном, выгнанным в «Серую» зону еще давно.
И он узнал. И он страдал. Он долго молчал и долго думал.
Впервые Тень вдруг осознала, что теряет его. Впервые она поняла, что самое страшное для нее не «Серая» зона, а осознание того, что больше никогда не сможет посмотреть в его голубые глаза, никогда больше не услышит его голос.
Впервые она плакала, плакала не из-за себя, а из-за любви к другому.
Он подошел к ней и хотел успокоить. Что бы она ни сделала, он не мог спокойно смотреть на ее слезы. Он подошел и замер на одном месте.
Слезы были не черными и горькими, как у всех теней, а прозрачными и солеными. Это были чистые слезы. Он понял, что изменил ее.
Теперь она могла выйти из «Серой» зоны, потому что стала не той, которая входила сюда.
Он смог, он простил ее. Она не верила в это, но он простил ее.
И они вместе вылетели из зоны. Теперь Тень перестала бояться света. Ее любовь и любовь Ангела совершили чудо: она превратилась в светлое существо, изменив свое начало.
И вот, они, держась за руки, летят вместе навстречу солнечному свету и теплу, и дыхание Создателя освещает их путь.
А в «Серой» зоне до сих пор толкуют о том случае. Об этом слагают легенды, и каждый раз, заканчивая свое повествование, рассказчик спрашивает своих слушателей: «Почему кто-то придумал, что тьма и свет несовместимы?».
Страницы любовного фольклора
Твои глаза закрыты, и по лицу уже бродит сон. Я не буду тебя тревожить, моя хорошая, спи. Ты услышала, как я вошёл, но глаз не открыла, только твои губки шевельнулись в лёгкой улыбке….я люблю, когда ты улыбаешься… твои губы похожи на маленький охотничий лук с приподнятыми кончиками, в глубине которого живёт розовый язычок-стрела. О, эта многофункциональная стрела! Она умеет убивать наповал меткими словами, умеет отдавать властные приказы подчинённым мужчинам, умеет нежно ворковать под моим подбородком, а может просто молчать, выполняя свою восхитительную работу!
Засыпай, моя хорошая, я не потревожу тебя. Я не лягу рядом с тобой, а опущусь на пол, чтобы быть наравне с твоим лицом.
Я люблю такие минуты мысленного единения с тобой. В эти минуты нет физических контактов, говорят только наши души. Для меня сейчас ты маленькая девочка, которую хочется ласкать, гладить по кудряшкам и шептать что-нибудь несуразное на сладкий грядущий сон. Ты взрослая, красивая, уверенная в себе женщина, но ты тоже, как детстве, скучаешь по нежным словам, я это знаю и готов тебе их говорить. Они накопились во мне, теснятся и в груди и в голове, они хотят быть услышанными. Мама могла бы сказать тебе много волшебных слов, но мама не скажет того, что может сказать любящий мужчина. Спи, сладко спи под моё бормотанье, и это даже к лучшему, что ты уснула. Ты спи, а я буду шептать тебе то, чем переполнено моё сердце.
Жаль, что я не восточный поэт – Фирдоуси, например, или Хафиз, или Алишер Навои… они знали много красивых слов, которыми воспевали своих возлюбленных.
Живой родник – твои уста и слаще всех отрад,
моим рыданьям не чета и Нил и сам Евфрат.
Все сласти потеряли вкус и дешевы ценой:
нектар твоих сладчайших уст – прекрасней всех услад.
И даже солнцу тяжело соперничать с тобой:
твоё зеркальное чело светлей его стократ.
Журчат сладкие слова быстрым горным ручьём, текут плавной величавой рекой, шелестят нежным весенним ветерком, окружают тягучим розовым ароматом… всё – тебе, всё - для тебя…
Я смотрю на твои голые плечи. В чём ты сейчас под одеялом? У тебя есть фланелевая ночнушка с кружевным воротничком у шейки, забавная батистовая рубашонка, иногда ты надевала кокетливую пижамку с завязками у горла и под коленками… Я знаю все твои ночные наряды, я знаю их глазами, зубами и наощупь, потому что не раз снимал их с тебя… и сейчас я всё равно вижу не одеяло на тебе, не твою одёжку, а твою кожу под ней… Совсем недавно ты напевала что-то в ванне, нежась в облаках белоснежной пены, ещё недавно ты выходила из ванной, и непросохшие капельки воды блестели на твоих плечах и на груди над полотенцем, и вот здесь, у самой ямочки на горле… эта ямочка всегда сводила меня с ума… и сейчас язык мой привычно шевельнулся во рту… я люблю целовать тебя в эту ямочку… нет, нет, я сегодня тих и смиренен, я просто разговариваю с тобой… словами, но молча… да, так бывает, мысли – это тоже слова, только они в тысячу раз быстрее!
Я любуюсь тобой. Ты сейчас лежишь на высокой подушке в окружении золотистых от света ночника волос, ещё влажных на концах, хоть ты и старалась спрятать их под шапочку, но они всё равно намокли и стали тёмнобронзового цвета… от тебя пахнет морской водой, солёным ветром и ещё чем-то до боли знакомым, от чего кружится голова и перехватывает дыхание… Пахнет тобой… я вдыхаю этот запах, прекраснее его нет на свете… розы мои, любимые розы, простите мне, ваш аромат великолепен, но нет запаха слаще, чем запах любимой женщины!
Я гляжу на твои глаза, они закрыты, я прекрасно их помню, я знаю, как они выглядят в полумраке, чёрные точки зрачков становятся огромными, как чёрная вселенная, они притягивают меня, и я тону в них…
Я беру твою руку, подношу её к губам… я целую каждый твой пальчик, каждый ноготок, я провожу твоей ладошкой по своей щеке, чувствуешь, какая она гладкая? Я побрился, ты любишь, когда мои щёки гладкие, ты любишь потереться о них, дотронуться язычком. Конечно, мои щёки никогда не сравнятся с твоими с их с нежной бархатной кожей, но где-то в самой глубине меня я готов к тому, что ты можешь внезапно проснуться и захочешь прижаться своей щекой к моей… я всегда наготове! Помнишь, как однажды твои щёки обкололись об мою щетину и наутро покрылись множеством маленьких красных пятнышек…. На недоумённые взгляды сотрудников ты небрежно отвечала, что объелась клубникой… аллергия, мол, и никто не спросил, где это зимой можно достать клубнику…
Поэтому я нашёл удовольствие в некогда неприятном для меня занятии - бритье... всё - для тебя, всё - ради тебя!
Мне всегда хочется называть тебя малышкой, хочется ласкать и баловать тебя, как маленькую девочку, разглаживать пальчиком твои брови, проводить им по линии носа, по изгибу губ, по подбородку, шее, вниз, вниз… стоп…
Ты шевельнулась и счастливо улыбнулась сновидению, коротко вздохнув…
Спи, моя любимая… спи, это я вошёл в твой сон.